Танец
|
|
Ренджи казалось, что
он ослышался. Нет, он определенно ослышался. Наверное, у него серные пробки.
Надо бы уши, что ли, почистить… - Прости, что ты сказала?
– очень вежливым тоном переспросил он Рукию. Она посмотрела на него взглядом
«Ренджи-ты-придурок», хорошо хоть, вслух этого не произнесла. - Я говорю, что, поскольку
Ичиго выбрал тебя шафером, тебе надо будет идти на танец второй парой
с Орихиме. И обязательно, Ренджи! Мне-то все равно, но ты же знаешь, Ни-сама
будет очень недоволен, если что-то пойдет не так. «Очень недоволен» -
это сильное определение, когда речь идет о Бьякуе. Хицугая-тайчо может
гневаться, и это страшно. Комамура-тайчо может выйти из себя, и это страшно.
Зараки-тайчо может веселиться, и это очень страшно. А Бьякуя может быть
очень недоволен, и тогда это не просто страшно – это ужас. Это не приведи
Ками. Ренджи тоскливо вздохнул. - Рукия, а ты бы не
могла… - Не могла, - отрубила
бессердечная Рукия. – У меня всего две недели, а еще даже платье не готово.
Думаешь, мне до твоих проблем с вальсом? - С вальсом? – ахнул
Ренджи. – Так еще и вальс?! - А ты как думал? –
удивилась Рукия. – И учти – сорвешь мне танец, и Сэмбондзакура покажется
тебе манной небесной. Если Ни-сама на торжестве хоть на минуту нахмурится… - Для кого свадьба-то
устраивается?! – рявкнул загнанный в угол и потому очень злой Ренджи.
– Для тебя и Ичиго или для Бьякуи?! - Для Ни-сама, конечно,
- кажется, вопрос Рукию очень удивил. Ну, понятно. Кто бы сомневался… Рукия ушла, и Ренджи
остался наедине с отрядной документацией, которой он занимался – да, занимался!
– до прихода подруги, и мрачными мыслями. Танец. Ренджи не танцевал никогда
в жизни. Кажется, эта свадьба
рисковала превратиться в похороны. В его похороны. Он постарался думать
о приятном – например, о том, что в подружки невесты Рукия, к счастью,
взяла Иноэ, а не какую-нибудь Карин. С другой стороны… Если его руки в
процессе танца окажутся где-нибудь не там, то сначала он огребет от этой
бешеной девчонки, которая таскается за Иноэ хвостиком, а потом, на закуску
– от Бьякуи. Хотя… от Бьякуи он и так огребет. Потому что танец. Ренджи тихонько застонал.
Надо пойти куда-нибудь и что-нибудь сделать. Например, к Мацумото. Вдруг
она, грешным делом, умеет танцевать и сможет обучить его за две недели? Да. Смешно. Мацумото,
умеющая танцевать… Но хотя бы напьется… Ренджи решительно встал,
сгреб папки с документами в более-менее аккуратную стопку, схватил их
в охапку – стопка оказалась как раз ему по брови. Ренджи сделал осторожный
шаг вперед. Потом второй. Потом он наступил на
что-то неровное, пошатнулся, влетел во что-то мягкое… в результате оказался
на полу лежащим частично на ворохе бумаг, частично – на Айясегаве Юмичике. - Это что за намеки?
– сурово спросил пятый офицер одиннадцатого отряда. – Мне Зараки-тайчо
позвать? - А ты не видишь, что
ли, куда идешь? – сердито спросил Ренджи, поднимаясь. – О, черт! И как
я теперь найду свои бумаги? - Я найду свои, а ты
возьмешь все остальное, - успокоил его Юмичика. – Мне стопка мешала смотреть. - Мне тоже, - Ренджи
вздохнул. Очевидно, вздох получился очень мрачным – потому что Юмичика
поднял голову и слегка раздраженно, слегка сочувствующе произнес: - Ну что ты, в самом
деле, грузишься, подумаешь, пару бумажек уронил? Даже Кучики за такое
не убивают! - Да на хрен бумажки!
– отмахнулся Ренджи. – Я из-за свадьбы… Юмичика не стал спрашивать,
какой свадьбы – стараниями Рукии, про ее грядущее бракосочетание с Ичиго
знал не только весь Сейрейтей, но и последние районы Руконгая. Он лишь
пожал плечами. - Ну, повеселишься.
Я думаю, Кучики-тайчо не откусит тебе голову, если ты слегка переберешь
на свадьбе его сестренки. Он и сам тверезым не будет, помяни мое слово,
- и Юмичика подмигнул. Получилось похабно, но Ренджи было настолько худо,
что он не обратил на это внимания. - Дело не в этом! Откусит
он мне голову, и еще что-нибудь откусит, потому что мне надо будет танцевать
вальс! А я танцевать не умею вообще, не то что вальс! - И только-то! – Юмичика всплеснул руками, и бумажки разлетелись по полу. – И было бы из-за чего психовать! Да я тебя в два дня научу! *** Бьякуя отложил кисточку и нахмурился.
По внутренним ощущениям, было уже довольно поздно, а Ренджи, тем не менее,
все не появлялся. Как и вчера. Вчера Бьякуя вообще не дождался его возвращения,
и только проснувшись утром, обнаружил растрепанную рыжую голову на подушке
слева от себя. Будить Абараи пришлось с полчаса, не меньше, но, тем не
менее, Бьякуя ничего ему не сказал. В конце концов, его лейтенант свободный
взрослый человек, имеет право и задержаться допоздна, тем более, если
работа сделана. Скоро свадьба Рукии, наверняка у них там свои дела, молодежные…
Но не второй же вечер подряд! Бьякуя никогда не признался бы себе,
что ревнует – не может глава клана Кучики испытывать такое нелепое чувство.
Он решил, что… волнуется. Ну и вообще, непорядок. Ренджи пока еще его,
Бьякуи, лейтенант. Должен докладывать. Таким образом, укрепив себя в правильности
своих намерений, Бьякуя решительно отправился на поиски Ренджи. В первую очередь имело смысл заглянуть
в казармы десятого отряда. Перед свадьбой Мацумото повадилась устраивать
мальчишники и девичники. Может, у них очередное заседание? Но обнаружилось, что Мацумото, абсолютно
трезвая, сидит в кабинете Хицугаи – под присмотром собственно Хицугаи
- и заполняет отчеты. Маленький капитан, не дав своей подчиненной сказать
и слова, хмуро сообщил, что Абараи он сегодня не видел и, надеется, не
увидит. С тем Бьякуя и ушел. В казармах третьего обнаружились
лейтенант Кира и лейтенант Хисаги, видимо, выпивающие. Во всяком случае,
лица у них, когда Бьякуя постучал, а потом вошел, были красные, а общий
внешний вид – растрепанный. Правда, бутылок он не заметил. Они Ренджи тоже не видели. Бьякуя
мимолетно удивился, что они не позвали его на пьянку – но, с другой стороны,
раз не позвали, значит, причина была. Либо у них, либо у Ренджи. В любом
случае, это было не его дело, а Бьякуя не лез не в свои дела. Оставался только один вариант – и
Бьякуя скрепя сердце направился к казармам одиннадцатого отряда. Первым, кого Бьякуя там встретил,
оказался собственно капитан одиннадцатого. - Йо, - поприветствовал он коллегу. - Добрый вечер, Зараки-тайчо, - холодно
отозвался Бьякуя. – Мой лейтенант у вас не появлялся? - Я не видел, - ответил Зараки, поднимаясь.
– Пойдем у парней спросим. Иккаку и еще кто-то ушли куда-то пьянствовать.
Может, он с ними пошел? Бьякуя слегка нахмурился. Зараки
определенно не соответствовал его представлениям о хорошем капитане. Мало
того, что позволял своим подчиненным гулять напропалую, так еще и не знал,
кто куда ушел. Вот он, Бьякуя… Ага, сказал ему внутренний голос.
То-то ты своего лейтенанта ищешь с фонарями. Бьякуя ощутил мимолетное желание
сделать сэппуку. В казармах было тихо – то ли с Иккаку
ушел не «кто-то», а весь отряд, то ли все уже спали. И только в одной
комнате капитаны обнаружили свет. А еще оттуда доносились голоса… - Черт, Ренджи! Не так быстро! - Да я стараюсь! - Ренджи… мягче… пожалуйста, еще
мягче. Ренджи! Больно! - Черт, Юмичика, я больше не могу! Капитаны переглянулись. Бьякуя сдвинул брови. Рейацу Кенпачи плеснула в стороны, как жидкий огонь. Оба синхронно положили руки на рукояти мечей… *** Первый вечер уроков танца закончился
плачевно. Юмичика, растерявший изрядную часть своего гонора, все же сказал: - Попробуем еще. Приходи завтра вечером.
У нас должно получиться, не совсем же ты кривой, косой и безногий. - Спасибо на добром слове, - ответил
на это Ренджи. На второй день он и сам был готов
согласиться с тем, что он кривой, косой и безногий. Вальс у него не получался.
У него даже банальный медленный танец не получался. Юмичика шипел, кричал,
плевался, заламывал руки… а когда Ренджи наступил ему на ногу – на глаза
красавчика набежали слезы. «Ну, сейчас начнется», - успел подумать Ренджи,
и в этот момент седзи… нет, не отъехали в сторону. Перегородку вынесло,
словно взрывной волной, и Ренджи присел от двойного удара рейацу. На пороге стояли Зараки-тайчо – волны
рейацу, расходящиеся от него, можно было не то что почувствовать, увидеть!
– и Кучики-тайчо – со сведенными на переносице бровями. Ренджи попытался
решить для себя вопрос, кто страшнее. Не решил… - Т-тайчо… - заикнулся за спиной
Юмичика. – А мы тут… Зараки шагнул вперед, поднимая меч.
Ренджи готов был поклясться, что губы Бьякуи шевельнулись. Видимо, Юмичика все это тоже увидел,
потому что вдруг выпрыгнул вперед, закрывая собой Ренджи, и затараторил: - Кучики-тайчо! Зараки-тайчо! Я его
танцевать учил! К свадьбе, он же свидетель! В первом танце второй парой,
с Иноэ-сан! Свадебный вальс! Он танцевать не умеет! А я учил его! К свадьбе! Кажется, Юмичика был готов пойти
на второй круг, но, к счастью, ни Бьякуя, ни Кенпачи не отличались кретинизмом.
Зараки отпустил рукоять меча. Кучики сомкнул губы. - Так, - сказал капитан одиннадцатого
отряда. Шагнул вперед, подхватил пискнувшего Юмичику, вскинул его себе
на плечо, как мешок – и вышел. После небольшой паузы Бьякуя проговорил: - Так ты не умеешь танцевать? - Нет, Кучики-тайчо, - пробормотал
Ренджи. – Ой, то есть… да. - Так что же ты мне не сказал? – спросил Бьякуя просто. – Я умею. *** На свадьбе Рукия была самой красивой.
Правда, потанцевать с ней Ренджи все равно не удалось, потому что единственный
танец, который она не танцевала с Ичиго, был отдан Бьякуе. Ренджи в это
время тоже танцевал – Ренджи почти все время с кем-нибудь танцевал, почему-то
он после вальса с Орихиме оказался очень востребован, - кажется, с Рангику.
Он не смотрел на Бьякую, а Бьякуя не смотрел на него – и все равно, временами
Ренджи казалось, что он по-прежнему ведет в танце своего капитана. Он до сих пор не мог понять, почему
то, что никак не получалось с Юмичикой, так легко вышло с Бьякуей. А ведь
капитану, наверное, было не так просто научить его танцевать – в конце
концов, ему же надо было, чтобы Ренджи сумел не просто двигаться, а еще
и вести. Впрочем… тут Ренджи непроизвольно
вспыхнул. - Что такое? – приподняла бровь Рангику.
– Я слишком тесно прижалась? - Мечтай, - буркнул в ответ Ренджи.
- Ну и хамло же ты, - беззлобно огрызнулась
рыжая. А подумал он о том, что Бьякуя однажды
уже научил его вести… в другом танце. И вообще… Ренджи посмотрел на своего
капитана. Тот, склонив голову, что-то тихонько говорил своей сестре, но,
почувствовав, видимо, взгляд Ренджи, поднял на него глаза. И Ренджи снова показалось, что они
танцуют вдвоем, как в спальне капитана, во время их уроков. Он двигался в такт под неслышимую
музыку, под шепот Бьякуи «Раз-два-три… раз-два-три…» и думал, что учиться
чему-либо следует только у своего капитана. The End |