История повторяетсяАвтор: The Root Бета: Кейт Фэндом: Final Fantasy 7 Пейринг: Руд/Рено,
намек на Артур/Рено Рейтинг: NC-17 Жанр: romance Предупреждение: ненормативная лексика; автор в саму игру не играл, все возможные ляпы – именно поэтому Примечание: примерное время действия – Before Crisis Рисунок http://i14.photobucket.com/albums/a304/elisaslash/elisaslash2/fest15.jpg Дисклеймер: Все принадлежит
законным владельцам |
|
Темно и душно, поздний вечер. Пахнет пылью и нагретым асфальтом. Где-то в соседнем доме заплакал ребенок. - Так, все, тихо, вроде бы? А теперь по байкам и валим отсюда, пока весь муравейник не переполошился. Я вспомнил, как подтолкнул Ценга к столу: - Сначала пиво, потом покер. Давай, присоединяйся к нам. Если есть возможность, почему не отдохнуть? Ценг неуверенно сделал шаг вперед, пристально обводя глазами нашу небольшую компанию. - Так вот зачем вы звали меня, - заключил он и прищурился. - Ну. Да. Садись давай. Спорим, вам ни за что не обыграть меня? А, впрочем, кому интересно, с кем я вчера пил и играл в покер. Единственная здравая мысль пришла уже утром, когда я судорожно пытался привести себя в порядок после вчерашней попойки для стартового построения на взлетке в кабинете Верудо – с этого обычно начинается наш рабочий день - так вот, я тогда твердо решил, что пока не закончится вся эта возня с Лавиной, подобного больше не повторится. Вспомнить бы еще об этом, когда вновь припрет… ну да ладно. С тех пор как я вырос, я изменил свои взгляды на вещи. То, что некогда казалось значимым, потеряло свою ценность теперь. С тех пор как я вырос, родители перестали заблуждаться на мой счет. Не то, чтобы это каким-то образом волновало меня, просто сейчас мне неприятно навещать их – сразу появляется стойкое ощущение, что тебя вывалили в грязи по твоей же воле. Все это полная фигня, конечно. Но настроение оказывается испорченным надолго. Это просто удивительно, учитывая, чем я занимаюсь. Поэтому я предпочитаю переводить деньги на их счет, не выходя из Шин-ра билдинга. И никаких проблем. Понимаете, о чем я, да? Ого, у нас, кажется, не все гладко. - Ложись! – сдавленно рявкает Руд, прежде чем сбить меня с ног. Мы падаем на землю, чудом избегая взрывной волны. Ну вот и тихо, бля. Теперь придется заимствовать у кого-то средство передвижения. - Ну Верудо нам и устроит с этим казенным имуществом, ты подожди, - говорю я лежащему на мне Руду. – Он меня уже предупреждал, кстати. Мол, он все понимает, но мы уж слишком безалаберно обходимся с техникой, предоставляемой нам корпорацией. Он указывает на стоящий у обочины джип. - Туда. Быстро. Нет смысла больше медлить. - Бля, мои руки, - замечаю, что при падении содрал ладони до крови. - Рено, не тормози. – Руд хватает меня за шиворот и рывком ставит на ноги. Вместе мы бежим к машине. Прекрасный вечер, напарник. Мы снова на высоте, даже эти гребаные байки не помеха. Мы профессионалы, черт нас дери. Пусть утрутся те, кто думают иначе.
Хорошо, я понял, что совершил ошибку. Больше такого не повторится, обещаю. Действительно, называть старпером президента корпорации даже в частных разговорах по телефону – непозволительная роскошь. Вот только признайся, Ценг, откуда ты знаешь, разговаривал-то я с Рудом? Едва оказавшись в коридоре, мы переглядываемся и начинаем громко, бессовестно смеяться. - Так вот, оказывается, зачем нас позвали к Ценгу посреди рабочего дня. Не распускай язык, Рено, - говорит Руд, пока мы поджидаем застрявший где-то лифт. – А то так и будешь самым рыжим. - Странно, что он и тебя пригласил тоже, - отвечаю я, еще раз нажав на кнопку вызова. – Ну сколько можно? И правда, что ли, застрял? О!… Двери лифта, наконец, открываются. В нем оказываются раскрасневшаяся дамочка, скорее всего секретарша, и невозмутимого вида парень из охраны на внутренней стоянке – я запомнил его после того случая, когда мы возвращались на угнанной тачке, и он отказался пропустить нас. Мы присоединяемся к ним, вынужденно прекращая веселиться. Я замечаю, что губы у парня чуть блестят от розоватого блеска, а юбка у дамочки чуть задрана и помята. Впрочем, то, что они только что здесь трахались, было понятно и с первого взгляда. Лифт останавливается на необходимом нам этаже, и мы выходим, оставляя парочку разбираться со своими делами дальше. - Рено, тебе не кажется, что Ценг пытался кое о чем нас предупредить? – Руд смотрит на маленький глазок видеокамеры под потолком, оскаливается, показывает ему средний палец. - Нас прослушивают люди Артура, - я опускаю его руку. В общем, этого следовало ожидать – старый лис начал подозревать своего сына в попытке подготовить захват власти, и это мгновенно отразилось и на нас. Кажется, он не понимает, что если бы Руфус действительно хотел перехватить бразды правления корпорацией, это бы уже произошло. Они могут сколько угодно слушать нас, но ведь мы, вашу мать, профессионалы. И если мы решим подготовить переворот, то они не смогут помешать нам. Мне нравится думать об этом. Ну а пока… мат в эфире запрещен?..
- Так вот, у нас там настоящий кружок по интересам, между прочим. Здание большое, народу много, и все трахаются. Не, ты только прикинь, сколько порнухи им приходится просмотреть за день? Ха, и там парень есть один… он эту порнуху… собирает, в общем. Причем не просто там, а только на тех, кто… ммм… власть имеет, понимаешь, к чему я клоню? Руд согласно кивает: - Компромат… Перерыв. Обед. Я глотаю свой кофе и притрагиваюсь,
наконец, к пирожному. Бисквит, прослойка крема, кусочки фруктов в прозрачном
желе на кружевной салфетке. - Бедные кролики, - вставляет Руд. - Теперь понятно, почему Дарк Нейшн такая злая и нелюдимая, - ухмыляюсь я в ответ. Подошедшая официантка явно строит Руду глазки. Мне становится скучно. - Что нахмурился? – он легонько дергает меня за хвостик. - Да так, - я безразлично пожимаю плечами. – Поцелуй меня. Что-то я давно не трахался. Давно пора было это сделать – он даже не удивлен моим предложением. - Здесь? – он снимает очки и кладет их на столешницу. – Не ты ли мне только что говорил… - К черту камеры. Давно пора было это сделать, - говорю я. - Ты считаешь?.. – задумчиво произносит Руд, гладит меня по щеке, большим пальцем проводит по нижней губе. Все, кто находятся в кафе, таращатся на нас. Он больно кусает мне губы, и я плачу ему тем же. Мы жадно целуемся, сталкиваясь языками – никто из нас не собирается уступать. И все это чертовски возбуждает. Соперничество. Грубость. Показуха. Обслуживающая нас официантка презрительно фыркает и отворачивается. Ее подружка выразительно смотрит на нее. «Ну, что я тебе говорила».
Он заталкивает меня в туалет и со всей дури вжимает в стену. Я смеюсь: - Закрой дверь, придурок. Он отпускает меня, щелкая замком. Невольно оглядываюсь в поисках камеры – все никак не перестану думать о том, что заинтересованные лица могут при желании отследить каждый мой шаг. Если бы не тот памятный вызов Ценга, я бы уже успел забыть об этом. Трахаться перед целой аудиторией – самое последнее дело, которое я бы делал с удовольствием. Устроить мини-представление в кафе – всегда пожалуйста, люблю внимание. Но не навязанное кем-то посторонним. Подхожу к двери в кабинку, где, помимо писсуара, есть унитаз – она просторнее остальных, останавливаюсь в проеме и смотрю через плечо на Руда, растягивая губы в улыбке. - И куда тебя понесло? – осведомляется Руд, вплотную приблизившись ко мне. Я втягиваю его внутрь. - Я тебе не порно-актер, трахаться перед объективом, - поясняю я, сжимая его член сквозь брюки. – И вообще, шевелись давай. Пока нас не отпустили, мы можем понадобиться в любую минуту. - Боишься быть пойманным, напарник? – вкрадчиво спрашивает Руд, схватив меня за талию и резко притянув к себе. Мои руки оказываются прижатыми к телу, и мгновение я ровным счетом ничего не делаю, только пялюсь на свое отражение в стеклах его очков. Блядь, как же я хочу его. Он тискает мою задницу и кусает меня за шею, явно намереваясь поставить засос – впрочем, похер, кого волнует, как я выгляжу? Я толкаю его к стене, грубо всовывая язык ему в рот, расстегиваю его брюки, вытаскиваю из трусов торчащий пенис, дрочу ему. - Возьми его, - Руд надавливает мне на плечи, заставляя опуститься на колени. Я сосу его член, впрочем, недолго – он сам поднимает и разворачивает меня лицом к стене, сдирая штаны. Облизываю его пальцы, прежде чем он вставляет их в меня. Прогибаюсь в спине, пытаясь расставить ноги пошире, но мешают спущенные только до щиколоток брюки. Руд заменяет пальцы членом и начинает трахать меня. Ох, какой кайф! Я поворачиваю голову, смотрю на него. Он останавливается, целует меня, руками забирается мне под рубашку, выкручивает соски. Я резко выдыхаю, подаюсь назад, он возобновляет ритм, не слишком медленный, но и не быстрый, глубокие, чуть грубоватые проникновения – как раз то, что надо. Кончаю, активно помогая себе рукой; еще пару раз вставив мне, Руд отпускает меня. Мы быстро поправляем одежду и выходим из туалета. - Сколько время? Где мы должны быть, по идее? Руд смотрит на свои часы. - Поздняк метаться, - он хлопает меня по плечу. – Все, кроме нас, уже давно у Верудо. Телефон в моем кармане начинает вибрировать. - Фух, что-то я устал, - зевает Руд. Я широко ухмыляюсь, поднося трубку к уху.
Каждое утро начинается одинаково мучительно. Головная боль, слипающиеся глаза, ломота во всем теле от усталости. Контрастный душ и чашка растворимого кофе на завтрак. И все – исключительно на автопилоте. Мы встаем настолько рано, что круглосуточное кафе на двадцать пятом еще закрыто. Спросите, почему это сраное кафе не работает утром, если оно круглосуточное? Ха! Даже не буду отвечать, наивные. Руд возится с нашими рубашками, аккуратно разглаживая каждую складку, ну а я, как всегда, отличился. Поднимаю упавшую банку кофе. Пол, стулья и стол – все сплошь усыпано коричневым порошком. Иногда мою голову посещают воистину глобальные мысли. Что-нибудь вроде: этот мир просто создан для таких, как я. Или: история повторяется – все, что происходит сейчас, имеет свои аналоги в прошлом. А еще: все мы говорим, пишем и думаем цитатами. Всеобъемлюще, правда? Но чаще всего мне просто лень думать об этом. - Вот твоя рубашка, - говорит Руд, заглядывая на кухню. Я молча выхватываю ее из его рук и тут же натягиваю на себя. Решаю все же поблагодарить его, поворачиваюсь, коротко киваю: - Спасибо. Не обращая внимания на рассыпанный повсюду кофе, он подходит ко мне, отгибает ворот рубашки, приподнимает мою голову за подбородок, рассматривая свежие засосы. Когда я вернулся, он уже спал и не мог видеть их. - Вчерашний вызов? – он касается моей шеи кончиками пальцев. - Да, - выворачиваюсь из его рук, застегивая пуговицы. - Старичок захотел порезвиться, - понимающе ухмыляясь, продолжает Руд. – И ты, конечно, дал ему. - Слушай, отъебись, - я раздраженно отмахиваюсь, беру губку и начинаю стирать кофе со стола. – Не твое дело, с кем я трахаюсь и почему. О, да, разумеется, я знаю, что это не входит в мои должностные обязанности. Я мог бы сказать ему об этом и гордо удалиться. Не сомневаюсь, окажись бы на моем месте Ценг, он сделал бы именно так. Но я, черт возьми, не он. Тогда мне показалось, так будет меньше проблем. И то, что сейчас я уже так не считаю, не меняет ровным счетом ничего. Рассыпанный кофе не положишь обратно в банку. Поэтому я не собираюсь отступаться. В конце концов, история повторяется. Все это уже было, есть и будет. Использование служебного положения в личных целях. Быстрый перепихон по дружбе. Вещи, которые уже давно не вызывают ни у кого удивления. А еще все мы говорим цитатами. - Нет, - качает головой Руд. – Не мое. Но какая это, в сущности, чепуха. Я молод, успешен и просто чертовски привлекателен. Я работаю в элитном спецподразделении. Многие душу отдать готовы, только бы оказаться на моем месте. Зашнуровываю ботинки, выпрямляюсь, засовываю руки в карманы, проверяя, все ли на месте. Руд открывает дверь, вопросительно смотрит на меня. С широкой ухмылкой, я хлопаю его по плечу. - Ну что, напарник? Что там у нас сегодня? Покажем им всем, да? Как надо работать… - толкаю его к стене и быстро целую в губы. Он зарывается рукой в мои волосы, углубляя поцелуй. Я смеюсь и выхожу в коридор. - Напомни мне сегодня перевести деньги родителям, хорошо? Тихо и прохладно, начинается новый день. Слышно, как гудят кондиционеры. В пустых коридорах никого, здание как будто вымерло. Под потолком равнодушно горит красная лампочка, записывая внутреннюю жизнь корпорации. Километры переведенной пленки и рассыпанный кофе. То, что было, и уже не изменить. И я беспечно улыбаюсь, размышляя об этом. С добрым утром, напарничек. The End |
