Вербовка или Очень веселое утро

Бета: Рене

Фэндом: Фик написан не столько по "Красному на красном", сколько по "Пламени Этерны".

Герои: все те же. Кто еще? А угадайте. Это сюрприз.

Рейтинг: дети, не читайте бяку.

Жанр: стеб, просто стеб. И немного кроссовер. С кем - не скажу.

Саммари: одно утро, похмелье, разговор. Короче, попытка навешать герцогу Алве лапшу на уши.

Примечание: Я не удержалась заполучить в свои когтистые лапки такого мужчину. Ну хоть на чуть-чуть. Хоть с самыми садистскими целями.

Дисклеймер: Все права на персонажей принадлежат Вере Камше. Ну… почти все. Я просто шучу.

Размещение: с разрешения автора

Рокэ с грустью посмотрел на мирно сопящего Дикона. Да-а, в половине пятого утра герцога Окделла было невозможно разбудить никакими силами.

А жаль. Потому что самому Ворону спать хотелось зверски. И, желательно, в своей постели, потому как тело бурно высказывало свое мнение о проведенных в неудобном кресле трех часах беспокойного сна. Голова вторила в унисон затекшим мышцам, намекая, что ящик "Черной крови" на двоих - это приемлемо, только если второй участник дегустации выпьет хотя бы треть его содержимого.

Ворон кое-как добрался до столика и осушил полграфина воды. Больше попросту не было. Легче стало совсем чуть-чуть. Что бы там ни говорили досужие сплетники, а бывает у Первого маршала Талига похмелье. Особенно, если по окончанию "Черной крови" перейти к конфискованной у собственных слуг сивухе.

Герцог Окделл что-то буркнул во сне, перевернулся на другой бок и шустро замотался в одеяло с головой. Только голая пятка наружу торчала.

Рокэ тяжко вздохнул и зарекся впредь заботиться о своих оруженосцах. Вчера, по окончанию дегустации, привычно взвалив совершенно счастливого, по причине отсутствия в этом мире, оруженосца на плечо, Ворон отправился укладывать толерантного к алкоголю юношу спать и на полном автопилоте дотащил Дикона до спальни. Только раздев и уложив вьюношу в постель, Рокэ сообразил, что немного ошибся спальней.

Водворять беспробудно дрыхнущего Ричарда на место не было ни сил, ни желания. Попав на иждивение к властителю Кэналлоа, герцог Окделл отъелся, начал изумительно быстрыми темпами наращивать мышечную массу, и таскать его юное тельце по дому еле держащийся на ногах Ворон не собирался.

Потом, опять же, одеть Дикона в обратное состояние Рокэ не смог бы при всем желании. Если раздевание было относительно просто и привычно, то обратный процесс… Попробуйте с пьяных глаз всунуть посторонние непослушные ноги в тесные штаны! Поневоле задумаешься о том, что юбки иногда практичнее…

Так или иначе, а благоухающий, как винная лавка, Алва, таскающийся ночью по собственному дому с раздетым хорошеньким юношей в объятиях… Это было как-то немного чересчур.

Но и искать себе другой ночлег Рокэ не захотел. К его чести надо признать, что мысль разделить с совершенно беспомощным юношей постель даже не пришла ему в голову. Были же у Алвы какие-то принципы! В частности, если уж он оказывался с кем-то в одной постели, то не мог позволить проигнорировать свое присутствие. Но тут обстоятельства были сильнее красивого, обаятельного и сколь угодно принципиального Ворона. Не стоило и пытаться.

В итоге, утомленный тяжкими раздумьями, перетаскиванием тяжестей и прочими томлениями плоти (в частности, желанием здорового крепкого сна) маршал отрубился прямо в кресле, сам не заметив, как.

И не надо спрашивать, ЧТО Рокэ делал, сидя в кресле и глядя на разметавшегося по постели Дикона. Все равно как пьяный, так и похмельный Рокэ не ответит ничего путного. А когда придет в себя, то объяснит, что не стоять же ему было столбом. Нет, кто-то думает, что от него можно добиться четкого и ясного ответа? Можно, конечно, но не того…

Но пока что Рокэ все еще пребывал в глубочайшем похмелье. И отчаянно хотел доспать свои законные два часа. Или четыре. Лучше, конечно, все восемь.

К тому же, хоть от ретроградной амнезии Ворон не страдал, но вчерашний вечер помнился довольно смутно, и это слегка тревожило. Как-то слишком уж тщательно подошел он к разоблачению Дикона ото… - Ворон глянул на валяющуюся на полу у подоконника рубашку оруженосца - ото всего.

Рокэ сжал руками голову и зажмурил глаза в попытке отделить пьяное воображение, кошмарные сны и собственные вчерашние действия друг от друга.

- Бедный мальчик! Когда он очнется и обнаружит свое положение!.. - В удивительно красивом голосе звучали искренние скорбь и осуждение.

Рокэ удивленно уставился на собственную галлюцинацию.

- Как он будет жить с этим бесчестьем! - Тяжкий вздох, вырвавшийся у прекрасной незнакомки, стоящей прямо посреди спальни Первого маршала, всколыхнул затянутую в алый шелк грудь.

- Э-э… Эрэа… - До Рокэ дошло, что встречать даму сидя немного невежливо, и он поднялся на ноги. Пошатнулся, но устоял. - Сударыня, рад засвидетельствовать вам свое почтение... - Ворону показалось, что он сказал что-то не совсем то. - С кем имею честь? - сообразил-таки он.

- Простите? - Дама, которая с каждой секундой делалась Алве все приятственней и приятственней, очаровательно улыбнулась. - А при чем тут честь?

Ворон не понял, что имела в виду гостья, да и не особо стремился. Вопрос, откуда в его спальне появилась такая очаровательная дама, чем-то похожая на Марианну, но, несомненно, превосходящая по многим параметрам, волновал его несколько больше. А основную часть мыслей Рокэ занимала проблема, что же теперь с этой гостьей делать.

И не то, чтобы у него не было вариантов.

- Эрэа, не то, чтобы я не польщен вашим визитом, но мне хотелось бы все же узнать ваше имя.

- Имя? Мое? - Дама чуть скривила сочные алые губы. - Сейчас главное не мое имя, а судьба этого несчастного ребенка, беспомощным положением которого вы так жестоко воспользовались. - Обвиняющий взгляд брюнетки уперся в сладко сопящего под одеялом Дикона.

- Да ведь не было ничего, помилуй Создатель! - воскликнул Рокэ - чтоб он да забыл такое!

- Вы уверены? - язвительно улыбнулась гостья. - И поверит ли Рико, проснувшись голым в вашей постели? - Красавица покачала головой. Томные темно-зеленые глаза наполнились грустью, встретившись с мутными от похмелья и усиленных попыток вспомнить глазами Ворона.

- Ах, Рокэ, что же вы творите! Вы так беспечно обходитесь с чувствами людей, которые еще не возненавидели вас. Ведь этот мальчик - чуть ли ни единственный человек, который мог бы стать для вас чем-то большим. Вы своими руками загубили едва зародившуюся близость.

Красавица взмахнула длинными стрелами ресниц, и с них сорвались прозрачные брызги слез. Ворон прикусил щеку и титаническим усилием подавил желание хлюпнуть носом. Закономерная мысль: а откуда у него вообще могло взяться такое странное желание, в голову Первого маршала почему-то не пришла.

- Эрэа, вы ошиблись…

- Хотела бы я ошибаться, эр маршал! - воскликнула дама, заламывая руки. - Но то, с какой целеустремленностью вы разрушаете собственную жизнь, говорит не в вашу пользу! Вы всех восстановили против себя, разогнали верных друзей, вас никто не любит. Вы никому не нужны, Рокэ! И теперь Дики! - Голос дамы упал, слезы красивыми крупными каплями катились по лицу и падали на тончайший кровавый шелк платья, пропитав его насквозь.

Последнее обстоятельство несколько отвлекло внимание Первого маршала Талига от прочувствованного монолога, так как он весь был погружен в изучение метаморфоз внешнего облика гостьи. Мокрое насквозь платье, во всяком случае, подчеркивало ее выдающиеся достоинства с большим эффектом. А потому Рокэ мог с уверенностью сказать лишь, что все очень и очень плохо, практически безнадежно.

- Вы никому не нужны здесь. Бедный, бедный Рокэ, как же одиноки вы в этом мире.

Прекрасная дама сделала порывистый шаг вперед, навстречу такому несчастному, одинокому, несправедливо обиженному всеми Рокэ Алве.

- Никто не ценит вас, истинного рыцаря и благороднейшего из людей! - В изумрудных глазах вспыхнул гневный огонь на всех этих неблагодарных дуралеев, собак без чести и совести, посмевших называть себя дворянами. Нежные щечки вспыхнули лихорадочным румянцем, губы приоткрылись, и из нежного, словно розовый бутон, рта вырвалось учащенное горячее дыхание. Ручки сжались в кулачки и взметнулись к груди.

И совершенно напрасно. Потому что благородное и возвышенное негодование, так преобразившее личико сего дивного создания, сделав его поистине прекрасным, пропало втуне. Ибо благородный эр Алва был просто физически неспособен отвести взгляд от тончайшей алой ткани, плотно облепившей бурно вздымающуюся грудь. Ткани там, впрочем, было столь мало, что не отличающийся тугодумием и рассеянностью герцог озадачился, каким чудом это замечательное одеяние удерживается на месте. Шелк ведь такой скользкий - неловкое движение - и соскользнет.

Рокэ чисто рефлекторно облизнулся и сглотнул слюну. Еще раз сглотнул и поспешил опустить взгляд в пол, во избежание.

- О, не опускайте глаз, вам нечего стыдиться! Подумайте, ведь все могло бы быть иначе! Все должно быть иначе!

Вот с этим Рокэ был полностью согласен. Должно было быть не меньше пары нижних юбок, как минимум. Не то, чтобы Первый маршал Талига когда-нибудь считал, но некоторое представление по данному вопросу имел. Но не в данном случае. Все-таки шелк - очень тонкая ткань. Очень.

Нет, не суждено было герцогу увидеть ласковую, почти снисходительную улыбку на полных губах.

- Все будет иначе. - В голосе брюнетки проскользнули мурлыкающие интонации. - Надо только решиться круто изменить свою судьбу. Взять все в свои руки. - Еще один шажок вперед, так близко, что в руки к Ворону напрашивалась отнюдь не капризная и вертлявая стервоза-судьба, а нечто, на взгляд любого нормального мужчины, гораздо более заслуживающее внимания.

- Позвольте мне. Рокэ… Надо лишь пожелать… Поверьте…

Если при слове "пожелать" тело зажило своей совершенно естественной для здорового тридцатипятилетнего мужчины жизнью, то на последнем он запнулся и быстро - что характерно, совсем без усилий - поднял взгляд.

- Что сделать? - переспросил он.

- Решиться все изменить! - страстно воскликнула дама, делая и последний шаг к Алве, который почему-то быстро отступил назад.

- Нет, сударыня. Кому я должен поверить?

- Мне! Себе! Своему сердцу! - Дама шагнула вперед, намереваясь объяснить глубокую, исконную суть слова "доверие" ловко увернувшемуся маршалу.

Тот обозрел оказавшуюся в опасной близости для ее добродетели даму в символическом одеянии и ужаснулся.

- Вам, сударыня? И себе заодно? Бедное мое сердце, в какой компании оно оказалось! - вздохнул Алва, не забывая незаметно и изящно, но эффективно, уворачиваться от грациозно перемещающейся дамы.

- Не понимаю вас, Рокэ… - томно лепетала она грудным контральто.

- О, ничего удивительного! Меня никто не понимает, - утешил герцог Алва, непринужденно перескакивая через кресло, дабы выбраться из угла комнаты, не задев столь хрупкую и деликатную гостью.

- Поверьте, вы не безнадежны! Я вас пойму. - Незнакомка ловким, изящным, но каким-то хищным и - на взгляд Ворона, не любившего излишне активных женщин - отработанным движением последовала за ним, подхватив юбки.

"Ни за что бы не поверил, что полуобнаженная красавица будет гоняться за мной по моей же спальне, пытаясь добиться… - тут мозги гениальнейшего стратега нынешнего времени проснулись, видимо, в результате излишней активности тела. И задали закономерный вопрос той части сознания, которая была искренне возмущена отсутствием сокращения дистанции между двумя людьми, которым явно есть о чем побеседовать. - Рокэ, как ты думаешь, ЧЕГО она от тебя добивается?"

Наименее ответственная часть сознания Ворона заорала - чего, но Первый маршал Талига был тверд и незыблем - хоть Дом меняй. Причем во всех смыслах. А вы думаете легко нарезать круги по всей заставленной мебелью спальне (странно, еще вчера тут было полно свободного места) на приличной скорости и при этом сохранять видимость светской беседы?

- Ах, герцог Алва, вы так привыкли быть в одиночестве, что сейчас просто боитесь поверить в то счастье, которое готово на вас упасть! - воскликнула необычайно активная мадам. Слегка запыхавшаяся, в меру растрепанная и очаровательно разрумянившаяся. Рокэ сразу понял, что если рекомое "счастье" на него таки упадет, то возможность конструктивного разговора отложится часов на… на много. И прибавил ходу.

- Да посмотрите же вы на меня, упрямец вы этакий! - в сердцах воскликнула порядком рассерженная гостья и капризно топнула ножкой.

- Чего я там не видел! - уже совсем невежливо ответил Ворон, с тоской и изумлением понявший, что до двери ему добраться не удастся, и всерьез обдумывающий перспективы спасения из собственной спальни через окно.

- Я могу показать. - Дама тоже, по-видимому, потеряла терпение и возникла буквально перед носом вжавшегося в стену герцога. Но вопреки многообещающему предложению, изящные ручки с длинными коготками легли на плечи Ворона, и рубашка под ними начала превращаться в тоненькие ленточки.

Из горла кэналлийца вырвалось нечто среднее между голодным рычанием и стоном отчаяния.

- Я не могу… воспользоваться… - голос был сиплым и тихим, но убедительным, - ситуацией. Это… неблагородно, эрэа. - И морально устойчивый Первый маршал уперся руками в… гм… грудь такой… легкомысленной дамы, в тщетной попытке сохранить хотя бы какую-то дистанцию.

- Я же знаю, чего вы хотите на самом деле, Рокэ. - Темные влажные очи проникновенно смотрели в синие глаза и затягивали в свои глубины, лишая ясности сознания не хуже пресловутого ящика "Черной крови".

"Пора орать: "Насилуют!" - решил самый красивый из сердцеедов Олларии и набрал в грудь побольше воздуха. "Дикона разбужу, - промелькнула глупая мысль. - Он точно меня не поймет…"

- Рокэ! - Вдруг настойчивая брюнетка сделала шаг назад, и взгляд ее стал почти обиженным. - Рокэ! Но я ведь лучше собак… в смысле, Дикона!

Герцог Окделл опять шумно заворочался, выпростал из своего кокона вторую ногу, сунул голову под подушку и снова затих.

Рокэ и его гостья некоторое время молча разглядывали розовые пятки Повелителя Скал и думали. Каждый о своем.

Наконец Рокэ решился:

- Да что вам надо от меня, эрэа? Помимо моего прекрасного тела, конечно!

Гостья с сомнением обозрела Первого маршала Талига и тихонько фыркнула:

- Не такое уж и прекрасное. Вот глаза это да, глаза у вас красивые.

- Что, только глаза? - съехидничал Ворон.

Зеленый взгляд опустился значительно ниже.

- Да нет, перья тоже ничего. - Дама прошествовала через всю комнату и уселась в кресло, закинув ногу за ногу. - Какой вы, однако, искусоустойчивый, герцог.

- Вас это удивляет? - светским тоном осведомился Рокэ, усаживаясь на краешек кровати.

- Да нет. Кстати. Разрешите представиться. Я - ада. Вернее вр.и.о. ады, но это уже детали.

Вот теперь Повелитель Ветров чувствовал себя в своей тарелке. Пусть он не очень-то понимал, что такое Врио и понятия не имел, кто такая ада, зато разговор шел о деле.

- Итак, госпожа ада, чего вы от меня хотите?

Ада смерила герцога оценивающим взглядом.

- Предложить вам работу.

- Работу? - Рокэ был действительно удивлен. Работа. Это… ну, счетоводом или горшечником. Ну, наемником. Опять же, зачем ему работать? Деньги у него есть - это еще мягко сказано, да и дел невпроворот.

- Очень сложную, интересную и хорошо оплачиваемую работу с выездом за рубеж. Сформулируем это так.

- Жаль вас расстраивать, но я не собираюсь никуда выезжать, мадам Ада. Равно как не собираюсь и работать. Я, знаете ли, очень занятой человек.

- Я не мадам, герцог. Я ада. И… - Она вдохнула. - Рокэ, что вы имеете против бессмертия?

Кэналлиец очень внимательно посмотрел на аду.

- Ничего. Я в него не верю.

Ада улыбнулась. Со значением.

- Хорошо. А магия?

- Какая магия? - совершенно искренне удивился Ворон.

- Не эта, случайно? - И под взглядом ады графин на столике загорелся веселым костерком. После чего благополучно трансформировался в бутылку "Черной крови". - Пейте, качество отменное.

Рокэ остался невозмутим, как кирпич в стене. Нет, определенно, Повелителю Скал было чему у него поучиться.

- Как верный сын матери нашей церкви я должен завопить о происках Зеленоглазого, мадам.

Ада закатила глаза.

- Рокэ, поймите меня правильно. Я не издеваюсь над вами, не пытаюсь обмануть. Нам необходимы люди. Такие, как вы. Талантливые стратеги и выдающиеся воины. То, чего вам не хватает - магия и долголетие - технические проблемы, легко решаемые. У вас практически нет причин отказываться. Но есть - согласиться.

- Извините, мадам, какие причины вы имеете в виду? - холодно осведомился Ворон.

Ада передернула плечами.

- Это же очевидно. Будь вы счастливым обывателем, я бы никогда не пришла к вам. Но вы здесь, в этом мире, явно не на месте. Вы несчастливы.

Ада проигнорировала нахмурившегося и явно несогласного Алву.

- Вас не любят. У вас нет друзей. У вас нет семьи. На вас клевещут. Над вами смеются. Вы одиноки. И что уж говорить, ваша работа требует от вас гораздо меньших усилий, чем вы готовы приложить. Что Ренкваха, что Барсовы врата - редкая для человека ваших способностей удача, но и они не дали вам раскрыть свой потенциал до конца.

Рокэ непринужденно разглядывал аду.

- А вы предлагаете мне воистину достойное меня дело? Мадам, а вас не смущает тот факт, что я присягал на верность Талигу?

- Часть не так важна, когда под угрозой целое.

- Целое? Вы предлагаете мне спасти мир от Леворукого? Воистину, я польщен тем, сколь сильно переоцениваете вы мои выдающиеся способности.

- Ну почему ж только ваш мир? - Голос Ады стал не менее жестким и язвительным, чем у Ворона. - Поверьте, Леворукий - наименьшее из зол этого мира.

И она принялась излагать.

Красиво, красочно, с тем надрывом и трагизмом, что входят в душу, словно горячий нож в масло. И хотелось бежать, лететь, ползти. Но спасать и отстаивать справедливость. С каждым словом зеленоглазой ады Ворон с удивлением понимал, что в нем еще жив гордый, глупый, храбрый мальчишка, мечтающий о подвигах во имя справедливости. Ввязаться в безнадежную, но праведную битву и стоять до конца. За весь мир. Вот подвиг, о котором можно только мечтать.

Потому что на деле все великие подвиги оказались приправлены душком свежей дымящейся крови, парного развороченного мяса, гниющих ран, глазами стеклянными и пустыми или мутно бессмысленными от боли. А следом за победно развевающимися знаменами и бодро марширующими солдатами начинались жалобно или остервенело настойчиво тянущиеся слабые руки или детские ручонки. Хлеба. Чего угодно, но лишь бы пожрать. Расстилались вытоптанные поля. Выжженная земля, отравленные колодцы, пустые скелетики безлюдных деревень и выползающие из всех щелей болезни. Много. Много всего плелось следом за каждой невозможной, гениальной, великой победой. Плелось по чужой земле, потому что на свою он - они все - это пускать не захотели. Впрочем, вопрос в количестве трупов и в том, сколько из них солдат. Но разве вдовам есть разница?

А бой на Рубеже, за все миры, битва с неведомой нечистью, это не просто великое дело. Это чистое великое дело. Там жертвуешь только собой одним во имя всех. Это истинное благородство.

Ворон криво улыбнулся. Самое то для Дикона. Враг - зло, мы - добро, а топить деревеньки бириссцев со всем мирным населением и грядущими проблемами - так родину защищать будет кто-нибудь другой, кому плевать, замарает он руки ради победы или нет. Кто-то тут гордился тем, что не боится запачкать рук.

Стране можно отдать свою жизнь. Можно - верность, можно - честь. Нужно - делать то, что надо.

Ада умолкла и просто смотрела на Ворона зовущими, как далекие звезды, глазами. Немыслимо красивая, сказочная, невозможная, притягивающая, сводящая с ума, зовущая, желанная.

Как же герою без прекрасной дамы? Мысль была горькой. На грани отвращения. Как же она забыла упомянуть, что любовь тоже входит в оплату, вместе с вечной жизнью и магией? Прекрасные, страстные ады. Способные вскружить голову любому. Чтоб герои не бегали по миру в поисках той самой любви и чтоб во время битв думали о враге, а не о…

- Пойдем со мной. - Она оказалась рядом. Стоит, с развевающимися на нездешнем ветру волосами, с зовущими отчаянными и печальными глазами. В алом, как кровь, платье. Хрупкая, невыразимо прекрасная, как мечта. ЕГО мечта протягивает ему руки. Надо только сжать эти тонкие пальцы. Сделать всего один шаг, шаг к ней. Следом за ней.

Рокэ для надежности крепко вцепился в одеяло, на котором сидел.

- Может быть, я и поверил бы вам, если бы вы устроили это представление с самого начала. Без прелюдии.

Ада протягивала ему руку и звала. Безмолвно, одними глазами. Но так, что хотелось рвануть к ней всем своим существом, на миг она стала словно центром мира, и все, что имело значение - взять ее протянутую руку и пойти с ней. За ней.

- И не подумаю, милочка.

Ада разом перестала быть сказочным миражом, но и соблазнительной куртизанкой не стала. Просто очень недовольная стерва.

- То есть вы отказываетесь от почти неограниченной власти и жизни из-за того только, что я проявила настойчивый интерес к вам, как к мужчине?

Рокэ, у которого за это утро стихийно образовался иммунитет к сколь угодно откровенным комплиментам, и бровью не повел.

- Нет. Я отказываюсь от всех этих заманчивых предложений потому что вы мне врете.

- Что?! - Ада аж поперхнулась от возмущения. - Я говорила вам чистую правду. Неужели вы не хотите спасти свой мир и парочку других заодно? Предпочитаете прозябать в здешнем болоте на побегушках у умного интригана и делать вид, что служите ничтожной посредственности?

- Я предпочитаю делать то, что кроме меня никто не сделает. И не взваливать себе на шею то, что мне на фиг не нужно.

- Вам не нужно бессмертие?

- А зачем? - Ворон приподнял брови в искреннем недоумении, как будто более неуместного и глупого предложения ему сделать не могли. - У меня что, сейчас дел мало? А вы, мадам, предлагаете мне ввязаться в безнадежную многотысячелетнюю драку без надежды на победу или передышку. При том, что у меня на руках сейчас моя собственная провинция, армия Талига, Его Величество, которого тоже без присмотра не оставишь, сам Талиг, а это не маленькое государство, Кэртиана, которая каждые четыреста лет норовит пережить потрясение пострашнее, и все это за вечность никуда не денется? У меня и полно личных проблем, начиная с собственного оруженосца. Может, мне еще заняться обращением гоганов в лоно эсператизма и воссоединением оного с олларианством?

- Нет, это было бы немного чересчур даже для вас, Рокэ, - улыбнулась ада. - Но ведь я и предлагаю вам вырваться из этого порочного круга. Заняться чем-то действительно важным.

- На всю оставшуюся вечность? Увольте! Сейчас я хоть умереть могу!

- То есть, вы отказываетесь?

- Совершенно верно, - подтвердил Ворон.

- И бессмысленно даже пытаться уговорить вас переменить решение?

- Именно.

- Это ваше последнее слово?

- Оно самое.

- Вы уверены?

- Абсолютно.

- Я могу дать вам время подумать.

- Спасибо, не надо.

- То есть, вы все решили?

- Решил.

- И это окончательно.

- Окончательно.

- И бесповоротно.

- Да. - Ворон начал уставать.

- И вы все тщательно взвесили?

- Да.

- Все последствия. - Ада была все так же энергична.

- Все.

- И вы…

…спустя четверть часа…

- Вы понимаете, что из этого следует?- бодро вещала ада.

- Угу.

- Я бы рекомендовала еще немного подумать.

- Угу.

- Таким образом, вы придете к закономерным и абсолютно логичным выводам…

- Угу, - кивнул Первый маршал Талига, способный своей физиономией повергнуть в уныние самый солнечный и теплый весенний день.

-…наше предложение предоставляет вам совершенно уникальные перспективы…

Рокэ устал бубнить "угу" и начал просто кивать, как болванчик. Вот к чему приводит привычка быть вежливым с женщинами, особенно если это не женщины, а ады.

- …Надо проставить свою подпись на оригинале и двух копиях договора о найме на работу, в месте, указанном галочкой. - Ада заботливо подпихнула перед осоловелым, впавшим в прострацию Рокэ три внушительных, с готовыми разнообразными печатями и круглыми, и треугольными, еще пахнущие типографской краской листа. Сунула в руку извлеченную из глубин кейса - откуда он взялся у Ады? А подпространственный карман! - авторучку с платиновым пером.

- Вот здесь, видите, галочка.

Рокэ поднес ручку к бумаге, глядя в пространство перед собой и автоматически кивая головой.

- Напишите свою фамилию и имя полностью и поставьте подпись. Собственно, можно любую фамилию. Все равно потом будем стирать память и подсаживать базы данных.

- У-у, - отрицательно покачал головой Ворон, выхватывая у ады из рук листы. Смял бумагу в кулаке и выкинул. - Я не буду ничего подписывать.

Ада вскочила и возопила, испепеляя упрямого, невыносимого кэналлийца кислотно-неоновым взглядом:

- Вы издеваетесь?! Сколько можно?!!! Я вас за шиворот приволоку в Одинокие! Даже если для этого придется протащить тебя по всем колдобинам Упорядоченного! А потом от одного края Универсума до другого! И выполоскать твою чертову невозможную душу в Ауте!

Цвет ады в точности соответствовал ее платью, от чего зеленые лазеры глаз смотрелись еще более устрашающе. Производимый эффект очень помог Его Сиятельству герцогу Алве прийти в себя, и он счел необходимым встать и отступить поближе к окну. Будь это не ада, а нормальная женщина, Рокэ, как стратег и тактик, начал бы разряжать обстановку подготовительным огнем комплиментов и тяжелой артиллерией флирта. Но при одной только мысли, что может потребоваться прикоснуться к этой… этой аде, все сплетни о Повелителе Ветра и Его Величестве становились очень интересной идеей. Что уж говорить о покойных джастинах и мирно спящих окделлах. В отличие от этой..! ады..! они были ТИХИЕ!

Ада бушевала недолго. Минут десять.

Рокэ Алва все это время демонстрировал свою шумоустойчивость и с тоской поглядывал на пистолеты. Вообще-то у него были бессонная ночь и похмелье. Да сколько же можно орать? И таким сержантским голосом?!

- Я могу и перестать, - вдруг совершенно нормальным тоном сказала ада. - В обмен на подпись.

Ворон, конечно, мог ответить ей полной язвительности, яда и очарования улыбкой. Мог одной фразой довести бесцеремонную и назойливую визитершу до бешенства. Мог гордо проигнорировать существование данной ады вообще и ее присутствие здесь и сейчас в частности. Но… не стал.

Только поднял на знойную, и при этом на удивление свежую красавицу усталый, замученный взгляд абсолютно несчастного, вымотанного существа и спросил со вселенской грустью в голосе:

- Создатель и все высшие силы! Вы когда-нибудь оставите меня в покое?

- Нет! - жизнерадостно заверила ада.

Рокэ не ответил. Закрыл глаза, обхватил голову руками и смирился с еще одним испытанием в своей и без того нелегкой жизни. Отступать было нельзя. По сравнению с сосуществованием с адой вечно, вытерпеть ее только до конца жизни было сущей мелочью. Зато, если она будет таскаться за ним по пятам, все его враги и знакомые сами собой повесятся или скончаются в муках.

Ада недоуменно покосилась на сгруппировавшегося в кресле человека, и вдруг, совершенно неожиданно… ей стало СТЫДНО.

И она поняла, что у нее больше нет морального права издеваться над человеком. Тем более над таким терпеливым и стойким. И уникальным. Что ни говори, а надо обладать воистину великим талантом, чтобы пробудить в аде совесть!

- Ну, я пойду, пожалуй, - сказала ада.

- Что? Правда? - Не поверил Ворон, но глаза открыл. И понял - правда. Уходит. Ура.

Девушка несколькими пассами привела спальню в первоначальное состояние и извиняюще улыбнулась гостеприимному хозяину.

- Извините за беспокойство, Рокэ. Обещаю, больше ады к вам наведываться не будут. - Она мило и свирепо ухмыльнулась, блеснув клыками, и тряхнула головой. Волосы рассыпались копной мелких косичек до щиколоток. Зеленющие глаза на угловатом лице лукаво блеснули.

Рокэ смотрел в наглую мордочку, игнорируя невообразимые черные лохмотья, прикрывающие стратегические места оказавшегося тощим и костлявым тела. Хоть бы плащом прикрылась.

Девушка осмотрелась, сдернула со стены кинжал и засунула себе за голенище.

- На память. Можно ведь?

- Можно, - разрешил Рокэ. Он готов был сейчас отдать ей все, что угодно. На радостях. Лишь бы убралась. И как он мог принять это за красавицу? Тощая, бледная аж до белизны, волосья чуть не зеленые, глаза ненормально большие. А уши длиннющие и прядают, что у нервной лошади, еще и похлеще. Верткая, резкая, быстрая…

Насколько быстрая, Ворон осознал в тот момент, когда она с радостным: "Спасибо!" оказалась висящей на нем. Легкая, как средних размеров собака, и не падает почему-то.

- Правда, спасибо! - Девица чмокнула несчастного в щеку и рванулась прочь. Отреагировать Ворон опять никак не успел - черная молния порскнула к окну и исчезла, оставив после себя звонкое:

- До свидания!

- До свидания. - повторил Ворон с грустью в голосе. "До свидания" это вам не "прощайте".

***

Эпилог номер раз.

- Значит так. - Зеленые глаза нехорошо сверкают, с губ срывается шипение. - У нас уговор о почасовой оплате. О почасовой. - Виортея тор Дериул зло дернула ушами, крылья угрожающе взметнулись над головой. - Вот вам восемь завербованных. Воинов вы из них наштампуете. Адой я пробыла пятьдесят часов. Три тысячи в час. Это мои расценки, вы на них согласились.

- Но здесь не все, кого мы вам заказывали! Вы не выполнили заказ. Так с какой стати нам вам платить?

- С такой, что вы вообще заказывали пятерых! - зарычала эль-леди, потянувшись к шпаге. Аакра сама материализовалась в другой руке. - Я привела вам восемь годных к обработке ребят. А то, что один из ваших кандидатов принципиально не поддается вербовке - это не мои проблемы. Хрен бы вы смогли без Этерны контролировать этого сына Ауте!

- И все равно, вы не выполнили наш договор!

- Что?! Когда вы обращались ко мне, это у вас, а не у меня не было альтернативы! Или у вас так много ад? Вот пусть они всем этим и занимаются! Отдавайте мои деньги и убирайтесь!

- Бессовестная, алчная…

Договорить оскорбление Виортее в лицо еще никому не удавалось. По крайней мере после ее смерти. Взмах крыльями, разом обретшими плотность и материальность, и тело наглеца печаталось в стену.

- Я одинокая девушка. К тому же мертвая. Так что родственников, чтобы вступиться, у меня нет. Надо мне на что-то жить! Так что или забирайте завербованных и отдавайте деньги, или я найду, куда пристроить такой многофункциональный ресурс, как вы!

Собственно, при взгляде на вене в последней стадии бешенства, ерепениться будет или полный идиот или альфа-ящер. А если эль-леди еще и покойная… Столь экзотические способы самоубийства используются исключительно редко.

- Но все же! Вы же вене! Воин. В конце концов! Неужели вы не могли притащить его силой? Неужели это для вас сложно?

- Для меня? Нет, - усмехнулась Виортея. - Дело техники. Но нужно ли? Такой многообещающий экземпляр мужчины. Пусть остается. На развод, грубо говоря.

***

Эпилог номер два.

Дикон потянулся всем телом и выпростался из-под одеяла.

- Ой! - Герцог Окделл шустро замотался обратно и уставился на своего эра.

- С добрым утром, юноша. Наконец-то вы соизволили проснуться.

- С добрым утром, - вежливо ответил Ричард, прижимая одеяло к подбородку. - А что вы… - Тут до него дошло, ГДЕ он находится, запнулся и мимикрировал под цвета Ариго. - Что я тут делаю?

В том, что он хочет узнать ответ на сей животрепещущий вопрос, Дик был ой как неуверен. Скорее наоборот.

- Ну-у, - протянул Рокэ, потягивая недавно наколдованную "Черную кровь" прямо из бутылки. - До недавнего времени вы спали.

Почему-то мягкие, насмешливые интонации Ворона совсем не успокоили Дика. Ну вот нисколечко.

- А… а как я здесь оказался?

- Я вас принес, - невозмутимо ответил Рокэ. И пояснил зачем-то: - На руках.

Юный Повелитель Скал судорожно сглотнул и потупил взгляд. Щеки и уши у него практически дымились.

- А… - Он умолк, решив не продолжать. Но Рокэ его стеснительность не оценил.

- Если хотите, я могу поклясться честью, что разделись и легли вы самостоятельно. Но, вообще-то, вы были для этого несколько пьяны. Так что вам пришлось помочь.

- Но… хотя бы спал я… один? - На Дикона было страшно смотреть.

- В смысле, один - в этой постели? - уточнил Ворон вкрадчиво.

- А где же еще? - пискнул Ричард, съеживаясь и мечтая оказаться где-нибудь подальше отсюда.

- Где еще вы можете спать, кроме моей постели? - уточнил Алва и вопросительно посмотрел на кокон из одеяла, делающий вид, что внутри него нет никаких смущенных до предобморочного состояния оруженосцев.

- Я не это имел в виду!

- А что же?

- Не смейтесь! Вы же прекрасно понимаете, что я хотел сказать! - От возмущенного шевеления одеяло слегка сползло, обнажив плечо, и Дикон живо зарылся обратно. Глядя на такое упорное закапывание, Ворону захотелось извлечь заспанное, взъерошенное и жутко смущенное чудо в перьях наружу. Просто из принципа.

- Ну хорошо, Окделл. Успокойтесь только. Сегодня ночью я спал в этой самой спальне. - Ричард издал трудновоспроизводимый звук. - В кресле, - злорадно выдержав паузу, закончил Ворон.

- Клянетесь? - пискнул уже вконец очумевший Дикон.

- Клянусь честью, - мягко подтвердил Ворон. И добавил небрежно: - Кстати, не вы ли были уверены, что этой самой чести у меня и нет?

Глядя на возмущенное ярко-алое лицо Дикона, Рокэ наконец не сдержался и захохотал.

The End

fanfiction