Лучшие друзья девушки – это…Автор: Вин’т Фэндом: Отблески Этерны
Рейтинг: PG-13 Пейринг: Рокэ Алва/Ричард Окделл Жанр: флаф-ф-ф Предупреждение: Не знаю, были ли Вейзель и Савиньяк в Сагранне (характеры у них чистейший ООС, кстати сказать), но я их туда отправила хоть и исключительно для дела. Примечание: Подарок на Новый Год для Маранты. Дисклеймер: Обворованы
все и вся: книги, фильмы, песни… И, вообще, сами мы не местные… тайга,
урман, медведи. Размещение: с разрешения автора |
|
Пирушка шла своим чередом, за дурной едой лилось такое же дурное вино, и конца и краю этому не было видно. У Курта Вейзеля началась изжога. Он окончательно решил, что Сагранна – край дикий, скучный и о кулинарном искусстве тут даже не слыхали. Потом откуда-то с гор приволоклись три местных красавицы… Определенно, стало веселей. Хотя красавицей можно было назвать только одну из них и ту с натяжкой. Так как была она неумыта, нечесана и слегка косила. Две старухи рядом с ней бойко что-то лопотали и стреляли бельмами в Рокэ. Оказалось, они предлагали свою молоденькую подружку в качестве грелки в холодную бакранскую ночь, но, что обидно, исключительно для Алвы. Ворон в своей неподражаемой манере назвал эту красотку «козленочком» и предложил пройти в «номера». Но потом отложил визит на пару часов, так как был все же еще недостаточно пьян для такого подвига. Вейзель с сочувствием крякнул и отправился было спать, но не судьба… По пути его перехватил донельзя взбудораженный Эмиль Савиньяк. - Дружище, надо же что-то делать! Причем срочно! Надо спасать Рокэ! - Это ты верно, - заметил Вейзель, - Надо. Так как Рокэ пить нельзя. И то, что он пьет… это же… фу-у! Это же фи-и! - Да при чем тут это! Пусть себе пьет, главное чтоб не спал! – Возмущенно воскликнул Савиньяк. - Э-э… Не вижу связи. – Осторожно заметил Курт. Савиньяк воровато оглядываясь, затащил друга в тенек от ближайшей хибарки и горячо зашептал: - Ты что не помнишь, о чем нам втолковывал Его Преосвященство? Скоро королевская власть в Талиге сменится и, как ты думаешь, кто окажется на троне? Кто у нас самый умный, самый красивый, самый смелый, самый умелый, самый синеглазый, и кого грудь волосатее? Вейзель деликатно кашлянул. - Так, о чем это я? – Сбился Эмиль.- А! В общем, в скором времени к Алве будут обращаться исключительно: Роке I, Рокэ Красивый, Рокэ Умный… - И все-таки я повторюсь, - опять кашлянул Курт, - Как бессонница поможет Ворону стать королем? - Ты меня не слушаешь! Дорак прямым текстом сказал: что позволено маршалу, не позволено королю. Ну, понял?.. Нет? Ох, Создатель! Объясняю: ни-ка-ких ба-ста-рдов! Стабильность в Талиге прежде всего! - О-о… - Сказал Вейзель, - Понял. Нельзя, чтоб Рокэ кувыркался с этой бакранской вдовушкой. Так как от этого случаются дети и что хуже того - наследники! Но мы-то что можем сделать? Отговорить Ворона что ли? - Нет. Это не вариант. Попробуй, ему сказани такое, сразу удила закусит, - Савиньяк таинственно зашептал, - Мы должны девицу подменить. - Кем? Марианной? – Ядовито поинтересовался Курт. - Ну, так она в Олларии. - Следи за рукой. – Тонко улыбнулся Эмиль, указывая куда-то во двор. Вейзель скосил глаза, во дворе не было решительно ничего примечательного, кроме козлов. Двуногих, четвероногих и пьяных. - И? – Спросил он. Савиньяк молча развернул его голову по направлению к колодцу. Там, присев на каменный бортик, скучал Дикон. Выражение лица его было одновременно кислое и мечтательное, в руках оруженосец вертел местный аналог ромашки, безжалостно обрывая голубые лепестки. - Нет. Ну, нет, ты же не серьезно? – Округлил глаза Вейзель. - Серьезно, серьезно, – закивал Эмиль. *** Запереть бакранскую вдовушку в ее светлице оказалось раз плюнуть. Умыкнуть с бельевых веревок женские тряпки - как конфетку отобрать. Но вот затащить Дикона в пустовавший неподалеку домик… тут пришлось повозиться. Он упирался, отговариваясь тем, что устал, и, все равно, выпивать наравне с Савиньяком не сможет. Но, в конце концов, победила дружба, а конкретно Эмиль и Курт. Ричард был устроен на лавочке, и тщательно осмотрен со всех сторон. Результат, судя по довольному бормотанию, заговорщиков вполне устроил. Усов нет… А кожа-то, кожа, чистый атлас… Талия… Дикон, не дергайся, никто тебя не щупает, может, только слегка… Волосы спрятать, глаза закрыть, и, вообще, в темноте все кошки серы… - Да, что происходит? – Прервал процесс ознакомления со своим телом Дик. - Хм… - Слово взял Вейзель, как более дипломатичный из двоих друзей, - Понимаешь, Дикон, нам нужна твоя помощь. Дело плевое: надо чтоб ты занял место бакранки, которую Рокэ всучили эти дикари. - Чего-о!!! Не-ет!!! - Ты не правильно разговариваешь с Ричардом, Курт, - укоризненно посмотрел на друга Эмиль, вопль Дика его не впечатлил, - смотри и учись. Дикон, мой мальчик, вся надежда только на тебя. Талиг в опасности! Королева в опасности! Люди чести в опасности! Только ты доблестный сын своей страны можешь спасти нас всех! - Но я не понимаю… - промямлил Дикон, глаза его стремительно стекленели, - то есть я конечно готов, и все такое, но… И, вообще, причем тут королева?! - Герцог Окделл, как при чем тут королева? Как говорили мои знакомые по из соседнего мира: Шерше ля фам! То есть: во всем виноваты бабы! Оау!!! – Савиньяк закончил свою речь невразумительным воплем. - Что ты несешь, Эмиль, - прошипел Вейзель, наступив ему на ногу, - какие бабы? - Как какие? А Катари? – Нашелся Савиньяк, - Ты только подумай, Дикон. Неужели ты позволишь Рокэ изменять прекрасной Катарине с какой-то козопаской? - Я?! При чем тут я? И как я могу чего-то не позволить монсеньору? – завопил Ричард. - А вот это верный настрой! – Заулыбался Эмиль, - Да ты не бойся, тебе ничего не придется делать. Просто скажешь Алве: Вы, мол, герой не моего романа. Я, типа, другому отдана и буду век ему верна и все в таком роде. - И как я это скажу, я же не говорю на ихнем языке? – попробовал отбиться Дикон, но этот номер не прошел, Савиньяк вцепился в его руку с укором глядя в серые глаза. - А ручки-то, ручки тебе на что? Жестами объяснишь. - Это какими жестами? Средний палец что ли показать?! - Юноша! – Не выдержал воспитанный Вейзель. – Ну, как можно! Средний палец Рокэ не поймет, не посмотрит, что девица… - Я не девица! – простонал напоследок Дик, но уже понял, что проиграл. - Конечно не девица, ты лучше!
Ты Повелитель Скал! Вот и будешь стоять, как скала. - Радостно потер ручки
Савиньяк, поняв, что сопротивление сломлено. *** Через полчаса перевоплощение Дикона в бакранскую вдовушку было завершено, и усталые, но довольные Савиньяк и Вейзель любовались на дело рук своих. Получилось неплохо. Получилось хорошо. Посреди комнаты стоял кокон из цветных покрывал и платков, в цветной ткани была лишь одна прореха – для глаз. Глаза тоже были хороши: круглые, огромные, серые, как весенние сумерки… злые. - Что ж пора, – неловко сказал Курт. - Дикон, выше голову, - лучезарно улыбнулся Эмиль, - Отошьешь Рокэ и свободен. И помни, мы твои друзья, и плохого не посоветуем. - С такими друзьями… - мрачно съязвил Ричард и решительно открыл дверь. Вейзель и Савиньяк проводили семенящего и спотыкающегося в своих покрывалах Дика до места. Слоняющийся под открытым небом Клаус присвистнул: - Жаба ее соловей! Экая краля! Дик было дернулся, но Савиньяк быстро втолкнул его в «домик свиданий», не забывая инструктировать свою жертву: - За Талиг! За Катарину! Дикон с тоской в глазах кивал, исчезая в темноте комнаты. Наконец, дверь захлопнулась, и друзья остались одни. - Кричали женщины: Ура! И в воздух чепчики бросали… - протянул Савиньяк, - А, кстати, Вейзель, не знаешь ли ты, а девственник ли наш Дикон? - Понятия не имею. Да и какая
разница? – рассеянно удивился его друг. Эмиль почесал в затылке: - Действительно, теперь уже никакой… *** Клаус ковырялся в зубах, когда
мимо продефилировал Рокэ. Ворона пошатывало, он прижимал к груди бутылку
и грустно насвистывал: Эй, моряк, ты слишком долго плавал… (ну, любит
Рокэ песни про море!). У заветной двери Алва остановился, как вкопанный,
уныло уставившись на звезды. Клаус крякнул: - Эх, завидую я вам, монсеньор,
такая дева вас там поджидает. Скромница, а глазки шальные… серые, как
вечерок по весне. Рокэ заморгал. - Серые, говоришь… интересно,
- потом ухмыльнулся, и решительно дернул дверную ручку. *** Ричард в это время сидел на табурете у окошка и грыз ногти. Проклиная Савиньяка, Вейзеля, Алву и свою нелегкую «девичью» долю. Когда входная дверь скрипнула, и в комнату вошел Рокэ, Дикон вздрогнул и юркнул в угол за широкую кровать, прикрывая спиной огонек единственной свечки. Ворон этот маневр встретил удивленно приподнятой бровью. Потом по-кошачьи потянулся, и стянул дорожную куртку. Под тонкой тканью рубашки перекатились мускулы, Дикон сглотнул. А Рокэ вкрадчиво улыбнулся. - Ну-ну, моя красавица, ты ведь не первый раз замужем. Ричард яростно замотал головой и замахал руками, одновременно прикрывая лицо куском подола. Такими жестами он пытался объяснять Эру, что «свидание» отменяется. Рокэ смотрел на эти манипуляции с неприкрытым интересом. - О-о, стриптиз! Я только за! – И в подтверждение своих слов взялся расстегивать свою рубашку. Медленно… пуговку за пуговкой… проводя длинными пальцами по загорелой коже… поглаживая… Дикон открыл рот и булькнул. Стало жарковато, что не удивительно, учитывая во сколько слоев ткани он был завернут. Рокэ послал «красотке» воздушный поцелуй и взялся за ремень. У Ричарда случился тепловой удар. Некоторые части его тела (мозг) отбросили лапки, а некоторые наоборот ожили. Да еще как! Что, признаться, стало для Дика сюрпризом. Подумаешь, Рокэ! Подумаешь Рокэ обнаженный! Весь такой великолепный, сильный, страстный... Подумаешь, кто-то недавно гадал на ромашке: любит, не любит, плюнет, поцелует… Это еще не повод захлебнуться слюной! Остатки разума подсказали Дикону выход из положения, юноша задул единственную свечу и в спасительной темноте метнулся к выходу. Но, как говориться, благими намереньями… У кровати Ричард был перехвачен своим Эром, на оную кровать уронен и оным же Эром к ней придавлен. - Ну, нет, козленочек, - жарко прошептали чужие губы, - ты сам пришел сюда, ты мой. А потом Дика накрыло поцелуем, как девятым валом, только не водяным, а огненным. Волны желанья прокатились по телу, вымывая ум, честь и совесть (все-таки он Савиньяку обещал спасти Талиг и все такое). Дикон застонал. Мысленно дал себе в глаз, а в реальности залепил пощечину Рокэ. Ох, теперь он меня выкинет отсюда или убьет… а жаль… такие мысли запрыгали у Дика в голове. Ворон на секунду замер, а потом из темноты раздался смешок: - Вот это темперамент. Пожалуй… да, нет, решено. Я на тебе женюсь. Ричард онемел, молча позволяя уверенным рукам стягивать многочисленные платки, губам зацеловывать шейку и плечи, сильному телу втираться в горящую плоть. Наконец голос вернулся из нокаута, и Ричард заорал, пытаясь выползти из-под Ворона: - Вы не можете на мне жениться! - Могу. Я все могу, было бы желание, – «успокоил» его Рокэ, поплотнее прижимая юношу к кровати, и наглядно демонстрируя выше упомянутое «желание». - Вы не понимаете, у нас никогда не будет детей! – заплетающимся языком выдал убийственный аргумент Ричард. - Усыновим. – Нетерпеливо пробормотал Алва, срывая последние покровы с желанного тела. Дик пустил в ход последнее оружие, что у него было: - Монсеньор! Я ваш оруженосец! - Дикон, солнце, у всех свои
недостатки. – Мурлыкнул Рокэ и закрыл ему рот поцелуем. *** Утром армия Талига покинула гостеприимную деревушку. Во главе колонны на черном мориске ехал маршал Алва. Выглядел он великолепно, довольная улыбка не покидала его лицо, а с губ срывались слова популярной в Каналлое песенки: ла-ла-ла, только смелым покоряются моря… (Ну, любит, любит Рокэ песни про море!) - Монсеньор, жабу его соловей, я смотрю, понравилась вам эта вдовушка, – заметил Клаус. - Я скажу вам даже больше, - с удовольствием потянулся Алва, - я решил сделать это традицией. В конце концов, каждая вдова Сагранны имеет право на утешение. Так сколько у нас еще впереди населенных пунктов? - Много… - С уважением ответил
Клаус. Рокэ мечтательно вздохнул: много – это хорошо, и хищно глянул на своего оруженосца, который покорно ехал рядышком и краснел, аки розан. Когда Рокэ все-таки решил
на секундочку перевести свой горящий взор на что-то другое окромя оруженосца,
к Ричарду тут же подкатил Эмиль Савиньяк, виновато заглядывая тому в глаза.
- Дикон. Ну, без обид? Как говориться, все, что ни делается, все к лучшему. А? Мы же друзья… - Лучшие друзья девушки – это бриллианты, – ядовито процедил Ричард, демонстрируя Эмилю правую руку. На безымянном пальчике Дикона сверкало кольцо, прозрачный камень в золотой оправе разбрызгивал радужное сияние… А в это время на каменной
стене безымянного поселка в горах Сагранны черноволосая девица с вышитой
лентой на голове плевалась вслед уходящей армии Талига. The End |