ДрабблАвтор: Линьер Фэндом: В.Камша "Отблески Этерны" Герой: Ричард Окделл Рейтинг: gen Дисклеймер: Все
права на героев книг "Красное на Красном", "От Войны до
Войны" принадлежат В. Камше. |
|
Ночь обещала быть мрачной и пакостной, на небе уже толпились тучи, налезая друг на друга, подминая под себя последние жалкие клочки сумеречного неба. Сона безмятежно отстукивала ровный такт, и Ричард с неожиданной злобой позавидовал этой ее безмятежности и спокойствию, ткнул каблуками в бархатные бока кобылки, и пустил ее дерганой рысью бросками. Гадко, как же гадко, попал куренком в ощип. Совесть не позволяет, да честь велит, и что этим скупым и велеречивым сударыням до его души? Он убьет Ворона. Мысли Ричарда суетились как мыши в подполе. Острые зубки подтачивали отчаянное безрассудство замысла, а суматошный писк сводил с ума. Никакой сетью их не словишь, одна да убежит, и всё начнется заново. Ричард пытался думать о Катари, о Талигойе, о долге, о чести, даже о Святом Алане, а получалось – о монсеньоре, да о золотом с молнией перстне, что под перчаткой. Когда за ним закрылись двери дома эра Августа, сомнений не было, ни единого, даже самого захудалого и робкого, а сейчас хоть в строй ставь, по десять в ряд. Он убьет Ворона... Его бросало то в стыд, то в ярость, губы кривились невольно, неровным росчерком отражая замкнутые в горле слова, которыми хотелось подавиться, если уж нельзя бросить их в лицо этому непостоянному алчному миру, снова и снова требующему жизней, жизней, жизней. Они хотят смерти Ворона. И хотят ее от него, ждут исполненной грациозным движением справедливости, все надежды, все взгляды истинной Талигойи обращены к нему – а он даже крысу убить не смог. Почему-то сейчас Дик был в этом уверен, как никогда. Уползла в своё логово – а он так складно льстил себе, что всё удалось как нельзя лучше – и ещё насолит не одному унару; захудалая тварь, цена медяк за дюжину, а вреда как от стада ызаргов. Неожиданно захотелось вернуться в поместье, переворошить его от погребов до низкого неба, пробежать по галереям и заглянуть во все комнатки, только бы добраться до серошкурого грызуна. Слишком многое он тогда швырнул на кон, отказаться от своих слов было делом невозможным, оставалось только... Глупости всё это, сплошные глупости, а мышиный писк точил изнутри – ты загадывал на смерть кардинала, Окделл, загадывал на мщение и расплату за отца, а кардинал жив, Окделл, чего же стоят твои обещания самому себе? И какой будет цена за обещания эру Августу, за отчаянные, пусть и никем не услышанные обещания Катари, отцу, Талигойе? Он убьет Ворона. Пусть для этого потребуется совершить невозможное. Пусть ценой собственной жизни, чего она стоит по сравнению с его обещаниями? Он убьет Ворона, даже если после этого мир разлетится на куски, а куски отлетят прямиком к Леворукому. Он убьет Ворона. Так же, как он уже убил в себе монсеньора, эра Рокэ, Рокэ Алву. Просто Ворон. Всего лишь Ворон, скорбная птица, которая летает высоко, но всё же недостаточно высоко, чтобы до нее нельзя было дотянуться. Он дотянется. Он обязательно дотянется. Потому что если не он, то кто тогда убьет Ворона? |