...Автор: Glaciere Фендом: JI, RPS, T & T Пейринг: Такизава/Тсубаса Рейтинг: R Жанр: PWP Примечание:
октябрь 2005, Изумо. Размещение: С разрешения автора |
|
Менеджеров поселили в другом крыле, но в таком маленьком рёкане это все равно рядом, и Цубаса прикусывает костяшки пальцев, стараясь быть потише. - Стой, стой, - выдыхает он, толкая Такизаву в плечо. Тот поднимает голову от его шеи, разжимает объятия и отходит на шаг. Осматривается. - Мило. Комната – больше, чем мила; кажется, их действительно приняли как гостей хозяйки. На одной из стен нарисованы журавли – Цубасе хочется сфотографировать картину, но фотоаппарат он оставил в отеле в Изумо. Кажется, в том же отеле он оставил благоразумие. - Хороший рёкан, - говорит он, не поворачиваясь. Снежно-белые птицы танцуют брачный танец, и в этом есть некая неуловимая ирония. Такизава обнимает его сзади, упираясь лбом в его плечо, и хмыкает. - Я не видел тебя две недели, - отвечает он. – А ты мне рассказываешь про рёкан. - Насмотришься еще, - Цубаса поворачивается лицом к Такизаве. Между ними сантиметров пятнадцать, и все равно, ощущения, что в личном пространстве кто-то чужой, нет. С каждым годом Цубасе все сложнее определить, стоят ли они слишком близко или это нормальное расстояние, все сложнее каждую минуту думать, что нельзя говорить, какие истории безопасно рассказывать. - Надоело, - говорит он и наклоняется – совсем немного, на пару сантиметров. Поцелуй выходит грубым, Цубаса кусает нижнюю губу Такизавы, пробуя его на вкус, чувствует запах кофе и сигарет, и закрывает наконец глаза; Такизава запускает руку в его волосы, прикусывая язык Цубасы, возвращая себя контроль и Цубаса глубоко вдыхает, расслабляясь. - Чья это комната? – тихо бормочет Такизава. Цубаса оглядывается – футон постелен, на маленьком столике белый чайник и черная чашка, за огромным окном обманчиво неухоженный сад и темное беззвездное небо. - Твоя, - говорит он. Запах Такизавы успокаивает, и они стоят посередине комнаты обнявшись, будто играют сцену из какого-нибудь слезливого сериала, но Цубасе все равно не хочется уходить. – Какая разница. Такизава отпускает его, подходя к двери; Цубаса садится на футон, вытянув ноги, и ждет. - Надоело все, - повторяет он. Ложится на одеяло, вздыхая. Такизава подходит к нему, садясь рядом. - Цубаса, - говорит он серьезно и тихо, - ты же… - Знаю, - заканчивает Цубаса и привлекает Такизаву к себе. Успевает спросить, - закрыто? – прежде, чем Такизава его целует, не отвечая, и Цубасе становится все равно. Он скользит руками по плечам Такизавы, легонько дергает футболку – они так и не успели переодеться в юката – выправляя ее из джинсов, и чувствует, как теплые ладони гладят его по ребрам, животу – члену. Цубаса хихикает, прерывая поцелуй. Когда он поднимает глаза, Такизава улыбается в ответ. - Две недели, - напоминает он. Расстегивает пояс джинсов Цубасы, ширинку, и Цубаса приподнимает бедра. - Цубаса, - на выдохе произносит Такизава, стягивая с него футболку, и в памяти Цубасы это отдается отчаянным шепотом их первого раза. Такизава целует его сосок, прикусывает, отчего Цубаса всегда резко втягивает воздух и выгибается вперед. Нетерпение Такизавы наконец передается и ему, он толкается бедрами вверх. Почти всегда их секс это – быстрее, немедленно, еще, и даже сейчас, когда времени достаточно, все, чего хочет Цубаса, это быстрее. Он обхватывает свой член рукой, и Такизава накрывает ее своей – и какое-то время они двигаются в унисон, пока Цубаса не запрокидывает голову, прикусывая губу. - Давай, - говорит он, хрипло и прерывисто. Менеджеры, он помнит про них, но необходимость быть тише ускользает от него, когда Такизава одевает презерватив. Цубаса закрывает глаза. Он всегда закрывает глаза в этот единственный момент. И секунду не может вдохнуть; ярко, резко и почти больно, и Такизава наклоняется над ним, молча и не двигаясь. Цубаса кивает, беззвучно произносит "две недели", и сжимает в кулаке одеяло. Сильные толчки сменяются медленными и почти спокойными, пока Такизава не находит нужный ритм; его дыхание становится все тяжелее, Цубаса видит маленькие капельки пота на его висках, и с последним глубоким толчком Такизавы он тоже выгибается. - Ты все еще в футболке, - говорит он сонно через пару минут, водя пальцем по руке Такизавы. Тот пожимает плечами. - Потом сниму. Цубаса кивает, переворачиваясь на бок и упираясь лбом в обтянутое хлопком плечо Такизавы. - Утром кто-нибудь придет, - говорит он, зевая. – Будить меня. - Если хочешь, можешь идти к себе, - предлагает Такизава в ответ, улыбаясь. Цубаса улыбается в ответ, качает головой и закрывает глаза. The End |