Terminus
|
|
- Рё, ты что, не идешь? Ты же наверняка голодный. Спорим, сегодня кто-нибудь всех угостит. Он не повернул голову, хоть и открыл глаза. В зеркале на него пристально смотрели круглые глаза Тегоши. В них сквозила неуверенность, и из-за этого, понял Рё, Тегоши выглядел почти таким же юным, каким был на самом деле. Круглые глаза на лице, все еще круглом из-за этой чертовой детской припухлости. - Оставь меня в покое, Тегоши-ДЭС. Тегоши открыл рот, потом закрыл.
Рё досчитал до трех, прежде чем глаза, рот и разочарование исчезли из
дверного проема. Тегоши, как и все остальные в Ньюс, знал, что Рё и Учи были командой. Тегоши знал, как позаботиться
о себе. Тегоши взял бы такси, думал Рё, или отказался бы от выпивки. Может,
он сумел бы сказать что-нибудь такое, что полицейский бы его отпустил. Прогуливаться в парке. Прогуливаться в парке пьяным, попасться полицейскому. Немыслимо тупой сценарий. Идиот, думал Рё. Ну и кто теперь будет носить Тего-няна на руках? ...и кстати говоря, как же мы теперь будем Канджани8? В мыслях он уже сотню раз переговорил с каждым из них. Субару был серьезным, Яссу паниковал. Он все еще пытался представить себе выражение лица Хины – отсутствие улыбки оставляло едва заметную пустоту – когда вдруг снова услышал шаги в коридоре. - Нишикидо, все еще тут? Ты поужинал? В дверном проеме показалась голова Коямы, через мгновение за ней вплыл он весь. Кояма оглядел комнату, потом схватил куртку, висевшую на спинке стула. -В вестибюле сейчас уже свет выключат. Эй... На секунду показалось, что Кояма собирается что-то сказать, и Рё успел подумать об ответах, которыми можно его заткнуть. Но тут Кояма произнес: - Да. - Тогда... Разве тебе не пора на поезд? Он подскочил как ужаленный: - Который час? - Около половины восьмого. Точнее, 20:47 - Черт! Он схватил сумку и пулей пронесся мимо Коямы, по коридору, через темный вестибюль и на улицу через двойные двери. Такси было роскошью, которую они редко себе позволяли, но в этот раз он сел в такси не раздумывая. В это время в метро не так много народу, но до станции нужно идти минут десять, и все равно потом делать две пересадки. Таксист смотрел безучастно, как Рё то и дело приподнимался и опускался обратно на сидение, глядя на светофоры со все возрастающим чувством обреченности. - Да, медленно сегодня движется, - сказал таксист таким спокойным тоном, что это звучало почти как оскорбление. - Может, концерт какой-нибудь или еще что. Рё выпрямился и посмотрел на часы. 21:02. До станции было еще несколько кварталов. Когда до станции оставался
один квартал, он сунул водителю три купюры и сказал: Он открыл дверь и побежал мимо автобусов, застрявших в пробке. Сумка немилосердно била его по боку, и от такой спешки наверняка пострадали мобильник, ключи и плеер. Внутри станции он проталкивался через толпу людей, пытаясь вычислить, сколько времени понадобится, чтобы добраться до турникетов. Он знал дорогу. Они стояли на платформе столько раз, что он даже замечал, когда менялись рекламные плакаты в холлах. Пару месяцев назад там был постер для Sukiyanen. Он знал, где находится ближайший туалет и ближайший автомат, в котором продавался любимый кофе Учи. Знал, что ему потребуется по меньшей мере 4 минуты, чтобы добраться до платформы – даже бегом, даже если не стоять в очереди в кассу, даже без Учи. Когда он подбежал к последней лестнице, то услышал, как с шипением закрылись двери поезда. У него еще оставалась какая-то абсурдная надежда, и он смотрел на список прибывающих поездов так, как смотрел в лицо менеджеру, когда они впервые услышали, что в лапы прессы попал отчет полиции. - Черт. Черт! Две старушки обернулись посмотреть на него. Он ушел с платформы. Внутри станции купил банку горячего кофе, но оно оказалось таким безвкусным, что он стал бродить вокруг в поисках чего-нибудь еще. Пища важна, сначала он найдет себе ужин, а потом придумает, что делать дальше. На третьем этаже была лапшичная, Учи там однажды ел. "Неплохо", - сказал тогда Учи, - "хотя и дороговато, как и любая еда на станциях". Сидя над темпура удоном, он вынул мобильник и пролистал список номеров. Ни один ему не приглянулся, и он начал уже закрывать мобильник, когда пришла смс. От Пи (В поезде сейчас? Увидишь Мисаки-тян, скажи, я послал тебя спасти ее.) Это была их шутка, потому что он терпеть не мог проводить столько времени в синкансене и всегда жаловался. Взбодрись, сказал бы Пи. Может, ты будешь следующим Денся Отоко. Спаси супермодель, будь настоящим героем. "Если я вдруг захочу встречаться с кем-то худым и заносчивым, всегда могу попросить Каменаши", - обычно отвечал он, если только рядом не было Джина, который тогда на мгновение замирал, а потом преувеличенно громко смеялся. Джин все еще немного странно относился к Каменаши. Для Рё Каменаши был чем-то вроде рыбы – трудно поймать, да и не больно-то и хотелось, но нельзя было отрицать, что временами Джин очень напрягался из-за него. "Звучит так, будто мы
говорим о твоей бывшей девушке", - презрительно сказал Рё однажды. Вот что было хорошего в Учи. С ним невозможно было ссориться, он одинаково плохо скрывал ярость и гордость. Когда же они действительно ругались, Учи всегда находил путь назад, бросаясь словами, пока не подбирал нужное. И это было хорошо, потому что индустрия ломала людей, и иногда Рё размышлял, что случилось бы с ним самим, если бы его перевели в Токио пораньше. Он думал, что справился бы, если бы вместе с ним перевели Учи. Он ведь справлялся, до этого самого момента. Идиот, сказал он себе. Посмотрел на мобильник, прежде чем убрать его. 21:50. К этому времени они бы уже проезжали Одавару. Учи бы, наверно, уже открыл свои припасы. Иногда перед поездкой он покупал большие упаковки карамелек Моринага. Лапшичная закрывалась через 10 минут. Он поиграл с остатком холодного рамена. Что-то в том, как эта лапша слегка отражала свет, вызвало у него легкую тошноту. Может, Шиге был прав: пить кофе на пустой желудок вредно. Следующий поезд был в 6 утра, отражение того поезда, на который они всегда садились в Шин-Осака. Последний поезд со станции Токио по пятницам, первый поезд из Шин-Осаки в понедельник. Он направился к метро. Уже 2000 йен коту под хвост; он подумал, что это дает ему право на бесплатную поездку на такси, но разве объяснишь таксисту такие вещи? В грохочущем метро Рё не мог заставить себя сесть. Его так переполняли эмоции, что он не мог расслабиться и переминался с ноги на ногу. И что хорошего в том, чтобы быть идолом? Он годами пашет как проклятый и все еще должен думать об оплате проезда. Да посмотрите на Пи, который покупает футболки по 500 йен. По всей Японии подростки напиваются, не беспокоясь о том, что наутро скажет пресса. Идиот. У него бывало уже подобное настроение, и теперь он думал, не пытается ли он нарочно снова впасть в это состояние, хотя рядом нет Учи, который помог бы ему потом из него выйти. Но сейчас в Рё было нечто, из-за чего он не мог с этим бороться. Он справится с этим позже, перед встречей с остальными. 22:43 Они бы уже ехали по длинному перегону перед Нагоей, пролетая мимо маленьких станций. Шидзуока. Какегава. Хамацу. Однажды они по ошибке сели на обычный поезд. На каждой остановке он проклинал Учи за его нетерпение и решение не ждать следующего экспресса. "Это было хуже всего", - сказал он тогда с отвращением, когда они наконец-то доехали. "Если из-за тебя я когда-нибудь опять сяду на обычную электричку, я тебя убью". Тогда он действительно имел это в виду. Сейчас он думал, что лучше бы тогда сказал: "Я тебя убью, если когда-нибудь будешь выпивать без меня". У него сжалось горло, когда он открыл дверь своей квартиры. Он договорился об этой квартире для них обоих, хотя это и было уступкой с его стороны. Тогда это казалось ему капитуляцией, но потом он был благодарен тому, что у них было свое собственное место, и никогда не жалел о решении. Кого он хотел обмануть? Ньюс было наплевать на слезы Учи. Не то чтобы Учи много плакал с тех пор, как они приехали сюда. Он чистил зубы, когда они проезжали бы Нагою. Тянул время, хотя ему нужно было выйти в 5 утра, чтобы попасть на первый поезд. И все равно он не успеет заехать домой и переодеться перед встречей. Вскочит ли Яссу поздороваться, если приду один, думал Рё. Он поставил будильник на мобильнике и лег, пытаясь расслабиться. Не важно, что будет спать недолго, отоспится потом в поезде. Так быстрей пройдет время. К Киото они бы, наверно, перестали разговаривать, и кто-нибудь из них уже задремал бы. Расстались бы на станции Осака ближе к полуночи, сонные, бледные. Как раз вовремя, чтобы попасть на последнюю электричку: одна и та же ветка, но в разных направлениях. Его электричка подошла бы первой. Учи поворчал бы немного и закрыл глаза, вздыхая от усталости. "И почему твоя всегда приходит первой?" - спросил бы он. Потому что я умнее, ответил бы Рё. Потому что я больше нравлюсь электричкам. Потому что у меня больше сестер. Потому что я люблю смотреть на твое сонное лицо, когда поезд отъезжает от станции. Потому что терпеть не могу смотреть, как ты уходишь без меня. На следующее утро они сверяли бы расписания и выслушивали бы всякие оскорбления на кансайском диалекте: о том, что Учи толстеет, а он становится все меньше ростом. - Воздух Токио вам вреден, - сказал бы Ю, а Мару с силой взъерошил бы им волосы. Мару все еще думал, что они дети, за которыми нужен глаз да глаз. Впечатление, которое Учи не особенно старался изменить. - О, наша Принцесса вернулась! Пинк-химе, этот деревенщина хорошо с тобой обращался? Он представил, как скажет Хине обычным тоном: "Скучал по мне, Хина-тян?" Может, в конце концов Яссу все-таки вскочит поздороваться. Он зарылся лицом в подушку. Чертов синкансен. И почему не изобретут что-нибудь побыстрее экспресса? Он ненавидел поезда, ненавидел агентство. Они хотели, чтобы он был двумя людьми сразу, а сами отрезали от него половинку. Даже деревьям, когда их пересаживают, приходится легче. Он подумал об Учи, который сидел дома и ждал решения агентства. Непрошенно возникло плачущее лицо Шиге: "Почему и остальных тоже? Мы же ничего не сделали, это вообще случилось в Киндае", - и он будет помнить об этом, даже если Ньюс переживут все это, и Шиге потом простит их. Губы Кусано, сжатые в одну тонкую линию, Пи, прячущий глаза, взгляд Тегоши, нервно перебегающий с одного лица на другое. Массу, который то и дело заходит в раздевалку и выходит со словами: "Ну что, нам нужно собирать вещи?" Он снова проверил будильник. Надо завтра не забыть поменять билет. 23:55. Голос Мару в трубке: И его ответ: Вдалеке слышен голос Ёко:
И, наверно, у всех в горле
застрял вопрос: Наверно, Ю прав, и их только временно отстранят. Распускать Ньюс только из-за одного участника – это уж слишком; агентство не любило тратить деньги попусту. И с Ньюс не ассоциировалось конкретное число участников, не то что с КАТ-ТУН или Эйто. Ньюс не смогут продолжить, только если Пи уйдет. Ньюс выживут, и Эйто всегда будет состоять из восьми человек, что бы там ни говорили. Даже для Учи это, наверно, будет временно. 00:01. Пропищал мобильник, тихий звук в темноте. СМС. Он понял, что так и не ответил Пи. Перекатившись на другой бок, схватил мобильник и открыл его. От Учи. (Окаэри) Придурок. Положив телефон обратно, он попытался заснуть. Почти сквозь сон вдруг обнаружил, что снова тянется к мобильнику. Пальцами провел по изгибам поверхности, коротко поборолся с желанием открыть его. (Окаэри) В течение нескольких минут он позволял себе думать о поездках в электричках, туда и обратно, загорелых, мягких руках, которые обнимали только его и его сумку. Он перевернулся на спину, прижал руки к глазам и заплакал. А потом перекатился на живот
и заснул. The End |