|
Каме даже не мечтал отдохнуть в ближайшие несколько месяцев – тур, концерт, съемки в передаче. Но, тем не менее, в его расписании образовался перерыв в целых три дня – а это означало, что можно сказать менеджеру, что на следующие 72 часа он намерен превратиться в овощ и, умолчав о том, что этот овощ слегка обваляется в белом песочке и помаринуется в соленой воде, схватить бумажник, темные очки, и оказаться в раю – то есть, на Окинаве. И сразу кажется, что сердце чувствует отсутствие какого-либо багажа у своего владельца – такое оно подозрительно легкое. И можно наслаждаться жизнью. Теоретически.
Каме выбирает бар по тому же принципу, что и отель парой часов ранее – первый попавшийся. На нем новые дурацкие пляжные шорты в легкомысленный цветочек, не менее дурацкая розовая футболка с надписью «Sex on the beach is not only a cocktail», и он чувствует себя кем угодно, но только не кумиром миллионов, модником и красавцем – и это радует. То, что он здесь один, только добавляет полноты ощущений - он не часто бывает один. За все это стоит выпить.
Вся отлаженная система внутреннего счастья, гармонии и мне-никто-не-нужности рушится в одно мгновение. В то самое, когда бармен встречается с ним взглядом, ухмыляясь сочетанию розового и «в цветочек» с темными очками вечером или своим мыслям, а Каме неверяще пялится на эти скулы, эти губы, эту ленивую улыбку, и мозг выдает губительное для гармонии имя – Джин. Спустя пару секунд Каме напоминает мозгу, что Джин сейчас в Лос-Анджелесе – они разговаривали вчера вечером, у него все еще длинные волосы, с которыми он не расстанется под страхом не только смерти, но даже гнева Джонни-сана, в общем, это не он. Но легко мог бы быть им – если бы Джин подстриг волосы так же коротко и сделал себе тату на полшеи в виде летящего дракона.
Каме охватывает изумление пополам с обидой на судьбу, поманившую его отпуском, в котором он твердо намеревался не думать о Джине, не говорить с Джином (для чего и позвонил ему прямо перед отъездом), и вообще забыть на эти несчастные три дня, что Аканиши Джин существует. Потому что от собственных чувств иногда устаешь гораздо больше, чем от работы. Особенно, когда эти чувства так запутаны. А теперь эта самая судьба подсунула ему ходячее напоминание о Джине, и не думать о нем уже точно не выйдет.
Каме понимает, что он замер столбом на полпути к барной стойке, и это выглядит как минимум странно. Прятаться за очками почему-то кажется глупым, но, возможно, напрасно, потому что выражение лица бармена резко меняется, когда он их снимает, и Каме, наверное, может вспомнить, когда Джин последний раз смотрел на него так - с такой надеждой, но это было так давно, что, пожалуй, и не стоит. И потом, это не имеет отношения к Джину. Просто реакция на знаменитость, не самая обычная реакция, но лучше визгов «Каме-чааан!» на всю округу.
Каме садится за стойку и, широко улыбаясь, просит себе пива похолоднее. Обычно пары минут всем хватает, чтобы отойти от шока и притвориться, что знаменитости ходят тут каждый день, или, по крайней мере, раз в неделю.
Бармен хмурит лоб и сообщает Каме, что перепутал его со своим старым знакомым. Что они очень похожи, и он не сразу понял, что он не Рю. «Какой Рю?», - ошарашено думает Каме. Бармен ставит перед ним запотевший бокал, представляется Хаято и спрашивает, как его зовут и давно ли он на Окинаве.
Каме делает большой глоток пива, прижимает холодную от стакана ладонь ко лбу.
- Ты тоже напомнил мне моего хорошего знакомого, бывают же совпадения, - говорит он, игнорируя оба вопроса и пытается улыбнуться, но улыбка выходит кривоватой.
- Еще один? – недовольно фыркает Хаято. Каме допивает свое пиво залпом, потому что на трезвую голову разобраться во всех этих совпадениях и двойниках кажется совершенно невозможным.
Хаято наливает ему еще и рассказывает, что раньше у него были длинные волосы, и девчонки просто замучили его визгами на тему его схожести с неким Аканиши Джином, слышал про такого? Пришлось постричься, вроде полегче стало. Он проводит рукой по коротким густым волосам, и Каме ловит себя на мысли, что ему тоже хочется ощутить их под своими пальцами. Они встречаются взглядами, и сейчас этот Хаято абсолютно не похож на Джина, потому что так Джин на Каме не смотрел никогда, и в этом их главная проблема. Точнее, это проблема Каме, и именно от нее он пытался сбежать, если уж называть вещи своими именами.
И за это стоит выпить чего-нибудь покрепче.
Каме рассказывает о том, как он много работает (не вдаваясь в подробности), о том, какая у него милая племянница и две собаки (со множеством подробностей, включая фото с телефона), а Хаято умудряется обслужить других клиентов, поругаться и вышвырнуть из бара какого-то пьяного громилу, и все время улыбаться Каме и пристально на него смотреть. У Каме от этого взгляда мурашки.
- Не пора ли остановиться?, - улыбаясь, спрашивает Хаято, забирая из рук Каме соль, с которой он явно не справляется. И, противореча своим словам, сам посыпает ею запястье Каме. Несколько крупинок попадают Хаято на пальцы, перехватившие руку Каме теплым браслетом. Каме медленно слизывает соль, трогая языком пальцы Хаято, и в его состоянии это кажется ему совершенно естественным: зачем пропадать продукту. А когда Хаято не отдергивает руку, он задает вопрос, который мучает его уже полвечера.
- Этот твой знакомый, Рю, который похож на меня, твоя татуировка в его честь?
Браслет распадается, и Каме даже сквозь алкогольный туман неловко и невозможно оторвать взгляд от столешницы барной стойки.
- А ты решил так напиться из-за того знакомого, на которого похож я?
Они говорят «да» одновременно, и почему-то это хорошая новость.
Хаято рассказывает ему о своем друге детства, который уехал в Канаду после школы, и которого Хаято не хватало так, как не хватает не просто друга, а кого-то гораздо более дорогого. Как он боялся признаться себе в этом, и как потом долго собирался сказать об этом Рю. Как все-таки сказал - неловко, скомкано, сжимая телефонную трубку в потной руке, и был счастлив примерно полминуты, когда Рю ответил: «Я тоже». Но затем он сказал, что им придется это пережить и забыть. Потому что он обещал отцу, еще тогда, во время выпуска из школы, он обещал быть достойным наследником, и он не может отказаться от своих слов.
Хаято рассказывает, как набил себе тату на шею, отказавшись от обезболивающего, потому что он не хотел ничего забывать, как уехал на Окинаву, потому что дома все напоминало о Рю, и это сводило с ума. Как ездил к Рю на свадьбу в Канаду, и какая у того милая жена. Показал фото их дочери на своем телефоне и сказал, что он у нее - самый любимый Хаято. И они собираются приехать на Окинаву в этом году всей семьей.
А потом сообщил, что, вообще-то, это клиенты должны изливать барменам душу, а не наоборот, и что бар уже закрывается, но он знает отличный пляж неподалеку.
Пляж кажется Каме очень удачной идеей, и свою историю он начинает рассказывать где-то на полпути к нему, после того как он разбил всего два бокала, когда пытался помочь Хаято убрать их со стола, а Хаято - еще два, нечаянно смахнув их, смеясь над выражением лица Каме. Потом, заперев бар, они идут в южной непроглядной ночи в неизвестном Каме направлении, и когда он спотыкается о какой-то корешок или камень, Хаято берет его за руку, и Каме начинает рассказывать. Словно прикосновение Хаято разрешает ему быть откровенным.
Каме рассказывает ему о своем друге детства, который сейчас уехал в США на несколько месяцев. Во второй раз уехал. И что, может быть, было бы легче, если б в первый же раз он уехал навсегда. А возможно, было бы еще больнее. Рассказывает, как влюбился в него, ну, если не с первого взгляда, так с первой обращенной на него улыбки точно. И как ему казалось, что Джин тоже влюблен, потому что он всегда хотел быть рядом, делился самыми сокровенными мечтами и просто никак не мог осознать того, что Каме понял почти сразу. И как Каме его не торопил. И как потом все стало сложней и запутанней, и Джин стал встречаться с девушками, а Каме не спал ночами и срывался на Джина из-за любой ерунды, скрывая истинные причины, и как во время одной из ссор Каме поцеловал его, до крови из прокусанной губы, и Джин не оттолкнул его, нет, но и не ответил. И оказалось - все было самообманом, пустыми надеждами, дружбой, а не любовью. И он едва не разрушил эту дружбу, да что уж там, почти разрушил. Но, когда Джин собрался в Америку в первый раз, он позвонил Каме первому, хотя они толком не разговаривали пару месяцев до этого. И сказал, что ему очень не хватает его лучшего друга именно сейчас, и ему очень жаль, что он не может любить Каме так, как Каме бы этого хотелось, но это не значит, что он не любит его совсем. И как они опять стали друзьями. И как его влюбленность никуда не делась, но он научился с ней жить, потому что не хотел забывать. И как он сбежал сюда, на Окинаву, потому что иногда помнить становилось невыносимо.
Хаято целует его на пляже, или это он целует Хаято, Каме не может сказать точно. Они как-то синхронно тянутся друг к другу после того как, искупавшись, падают рядом на еще теплый песок. Они ничего не сказали друг другу после их признаний, но молчание не было неловким. У Хаято мягкие губы с привкусом соли, и Каме не успевает заняться сравнительным анализом, потому что Хаято слегка отстраняется, гладит его по выступающим косточкам на бедрах своими большими, теплыми руками, и когда Каме изумленно выдыхает, дотрагивается до его языка своим осторожными, робкими мазками, постепенно углубляя поцелуй, и Каме кажется, что их смыло приливом в открытое море и баюкает в нежных волнах.
Одна из волн поднимается выше остальных и накрывает его сладким жаром, растекаясь по всему телу, и он чувствует возбуждение Хаято через влажную ткань их шорт, и ему нужно быть ближе, прижаться сильнее. Они стягивают шорты, с трудом отдирая мокрую ткань от влажной кожи, и сцеловывают смех с губ друг друга. А потом есть только свобода и движение их тел в едином ритме и шум моря, под который они засыпают, закутавшись в плед, слишком маленький для двоих.
Они просыпаются через несколько часов, когда начинает светать. Встречают рассвет все так же крепко обнявшись, и Каме думает, что, возможно, эти любови, смешанные с дружбой, к людям, так странно похожим, были посланы им для того, чтобы, встретившись, они точно не упустили друг друга. И даже не удивляется, когда Хаято произносит его мысль вслух.
The End
fanfiction |