Не в джоулях счастьеАвтор: randomly Фэндом: JI, RPS. Герои: Кояма, Тегоши,
Шиге, Нагасе, Домото Коичи Рейтинг: G Жанр: стимпанк Примечание: Фик написан на JE-au фест. Саммари: «Мы строили, строили, и, наконец, построили!» (с) «Чебурашка» Дисклеймер: Все выдумка Размещение: С разрешения автора. |
|
Ему снились мягкие матрасы. Легкие, нежные шелковые простыни, сбрызнутые цветочными духами. Теплые руки добрых, улыбчивых служанок, помогающих умыться, одеться, тихонько щебечущих о последних новостях и сплетнях. Рай... - Эй, Цыпа! Открой! - Толстая дверь приглушила грохочущий бас, от стука тревожно заскрипела и грустно хрустнула в районе ручки. Он уткнулся носом в подушку, не отвечая, наивно надеясь, что тогда обладатель тяжелых кулаков, истязающих дверь, решит, что механик непробудно спит, и уйдет. Ага. - Цыпа, блин! Я долго ждать не буду! - пригрозили за дверью. Он нехотя встал и, запустив пятерню в торчащие во все стороны рыжие волосы, поплелся к двери. - Где часики? - вместо приветствия спросил гость, буравя парня хмурым взглядом. - Т-томоя... - зевнул тот, исчезая в недрах комнаты. Покопался в блестящей куче на столе, ругнулся, и в итоге за тонкую цепочку вытащил крупный медальон, попутно зацепив шарнирную куклу и чуть ее не уронив. - Неплохо так, - уважительно протянул Томоя, колупнув ногтем гравировку из деревьев, в переплетении веток которых можно было разглядеть диковинных птиц и животных. И это на пятачке, на бляшке всего сантиметров пять диаметром! Механик кивнул, сцеживая зевок в кулак. Вообще, на самом деле звали его не Цыпой, а Кеем, просто Томоя всех своих знакомых называл по прозвищам, имеющим хоть какой-нибудь обоснуй. Цыпа стал Цыпой из-за огненно-рыжих волос - "как цыпленок". Никто Томое так и не осмелился сказать, что цыплята считаются желтыми - жизнь все же дороже. - А с механикой как? - Заказчик раскрыл медальон и начал рассматривать циферблат. Римские цифры, бронзовые на белом фоне, тонкие ажурные стрелки... Все так, как он просил. Кей взглянул на него максимально скептически. Томоя усмехнулся: - Не, Цыпа, даже у великих мастеров случаются осечки. Ну, это я так, чтоб ты знал, - он хлопнул механика по плечу. - Спасибо, выручил, - и оставил несколько крупных купюр на стойке возле входа. Посвистывая, вприпрыжку спустился по узенькой лестнице, надрывно скрипнувшей под его весом. - Киса, ты чего там делаешь? - послышался вдалеке голос Томои, за которым последовал возмущенный вопль, лязг металла и глухой удар. А еще и многоэтажный мат. "Кисой" Томоя называл чертежника и инженера паровой техники Шиге. Как-то раз, по пьяни, постоянный клиент объяснил это тем, что когда-то давно у него была кошка - черная, пушистая, и у нее был очень умный взгляд, прямо как у Шиге. И тогда чертежник смирился с кличкой окончательно. Кей потянулся и окинул комнату взглядом. Выискал более-менее приличную рубашку, штаны, сапоги и, на ходу натягивая обувь и застегивая ремень, спустился вниз. - Ну, Киса, прости, а... - оправдывался Томоя, потирая лоб (видимо, Шиге ему туда чем-то засветил. Ну, правильно - излишнее любопытство всегда наказуемо). - Я ж не хотел тебя пугать... Чертежник его гордо проигнорировал, вновь ссутуливаясь над листом бумаги, изрисованным шестернями, болтами в разрезе и странными трубками. Кей выдавил тихое и сонное "Доброе утро...", когда проходил мимо комнаты в умывальную. Шиге кивнул, грызя карандашик и слушая похотливые сплетни Томои, изредка не к месту поддакивая. - А Лапа где? - спросил клиент, озираясь. Чертежник карандашиком указал на дальний угол комнаты, на широкую подвесную полку. На полке лежало что-то большое, крепко укутанное в толстое одеяло. - Дрыхнет, - объяснил Шиге. - Лапа! - радостно вскрикнул Томоя. - Слышь, Лапа, а я тебе тут бублик принес. - Он с материнской нежностью погладил вытащенный из штанов сверток. - Большой такой, в глазури, и с маком... Закутанное в одеяло нечто шевельнулось. С краю показалась встрепанная макушка. Ее обладатель опустил одеяло ниже, являя миру заспанные, полуприкрытые глаза. - На! - Томоя торжественно протянул сверток высунувшейся из-под одеяла руке. К Лапе амбал относился как к ребенку. Доброму и милому, которого надо угощать, холить и лелеять. Лапа не возражал. И вообще Лапу звали Йу. Парень с наивными большими глазами, умело маскирующими все его хитрые помыслы, с завитыми волосами и странным умом считался в Мастерской оптимизатором. Когда Шиге заканчивал чертеж, он приносил лист Йу, и тот вносил различные изменения: укоротить рычаг, перенести ручку повыше, а в основном движителе оставить только четыре цилиндра, чтобы он поместился в кожух с запасом, который как раз придется на трубу. Ох, сколько бессонных ночей провели они вместе, корпя над чертежами, сгрызая карандашики, споря друг с другом, иногда доводя дело до драки (Кею казалось, что после их стычек легче перестроить дом, чем убраться в нем и починить все сломанное) и в итоге перерисовывая все заново! Но благодаря им Мастерская жила. Йу откинул одеяло и свесил ноги с полки. Помахал ими в воздухе, разминая, потянулся, продолжая сжимать в одной руке сверток с бубликом. Окинул сонным взглядом творящееся в комнате. Заметил привычно сгорбившегося над чертежом Шиге, привычно улыбающегося и травящего байки Томою, привычный творческий беспорядок... - А Кей где? - спросил он. - Тут я, - раздалось из коридора. Появился свежевымытый и расчесанный механик, сверкающий невытертыми капельками в свете газовых ламп. - Ладно, ребята, пора мне, - со вздохом заключил Томоя, поднимаясь со стула и направляясь к выходу. - Говорят, что скоро еще кому-то часики нужны будут... Я зайду еще. Тихо дзинькнул дверной колокольчик. Йу потянулся и спрыгнул с полки, с улыбкой взглянув на копошащегося у кухонного шкафа Кея. - Ты вообще спал? - Он через плечо взглянул на чертеж. - Размеры не забудь проставить. - Уж не забуду, - процедил Шиге. - И вообще, тут все пропорционально, если что. Любой размер ставь, а остальные высчитывай... - А давление? В цилиндрах избыточное будет, - Кей поставил кружку с чаем перед Йу и подошел к чертежнику. Положил руки ему на плечи, тихонько сжал. - Иди спать лучше, а? Йу согласно кивнул и молча вгрызся в бублик, оказавшийся поистине огромным. - Дела есть, - огрызнулся Шиге. - Я же тебя не гоню спать, когда ты собираешь свои хронометры! - Потому что я засыпаю хотя бы на рассвете. - И что? Йу куснул бублик немного агрессивнее, чем в первый раз. - Ночью надо спать, - ласково объяснил Кей. - Хоть немножечко... - Я не могу уснуть, если у меня есть дела! - Да, гениям сложно живется, - саркастически согласился Йу, слизывая с губ мак. - Когда я ем... - начал Шиге, исподлобья глядя на завтракающего коллегу. - Да-да, понял, - оптимизатор закивал и чуть не захлебнулся чаем. - А здесь разве пунктир должен быть? - А?.. Блин, точки забыл. - Шиге с остервенением начал скрести чертеж стирательной резинкой. Схватил металлическую линейку, провел тонкую штрихпунктирную линию. - Осевая? - Это цилиндр, таких четыре надо. - А не шесть? - снова подал голос Йу. Чай неожиданно быстро закончился, самому заново наливать лень, а грызть всухомятку - влом. - Ты же четыре говорил! - возмутился чертежник. - Разве? - Два по четыре ж решили поставить. - Голодный взгляд Йу сделал свое дело: Кей со вздохом попытался пробраться к чайнику с заваркой. – Слева и справа, в разных кожухах, соединить пневматически... - А ты откуда знаешь? – хором удивились оптимизатор и чертежник. Последний даже выронил карандашик. - Да вы орали прошлой ночью, спать не давали, - пробурчал механик. – Не узнать невозможно, блин. - На пару? - По-твоему, такая махина на пару полетит? – нервно хихикнул Кей. - Нет, конечно. Но у меня есть чудесная вещица в запасе. - Шиге хитро подмигнул и снова согнулся над чертежом, не реагируя на внешние раздражители. - И ведь не объяснит... - Кей мстительно бухнул сахарницу на стол. - А нам и не надо, - флегматично пожал плечами Йу. – Зато потом так интересно будет... *** Томоя пришел на следующий день с запиской. Принес очередной заказ. Намекнул, что клиент очень важный, и, собственно, именно поэтому заказ получил Кей. Манометры и термометры для машины Шиге он уже сделал, осталось лишь отполировать корпуса; высотомерами чертежник решил заняться собственноручно, а различные индикаторы поручил Йу (который, конечно же, куда-нибудь свалит на весь день, и с ними придется возиться двум старшим мастерам; но в итоге оптимизатор все равно получит втык от механика и чертежника и будет в наказание посажен чистить картошку). Можно заняться и часами. *** В детстве он часто лазил на часовую башню. Без разрешения страшного бородатого хозяина башни, без разрешения родителей, за что его в итоге немилосердно пороли. Но он все равно снова шел в башню. Снова долго-долго поднимался по узким винтовым лестницам, снова долго-долго рассматривал огромные шестеренки (некоторые диаметром были больше его роста), целую секунду находящиеся в покое, а после с резким скрежетом сдвигающиеся на один зубец, снова смотрел на солнце через отдушину над циферблатом, снова прятался от хозяина башни за покрытыми паутиной балками... Отец подарил Кею часы, когда тому было 11 лет. Они работают до сих пор – простые, безо всяких излишеств вроде дорогого металла, чеканки или чего-то еще. Тускло блестящий медальон, внутри которого скрывается долговечный механизм. *** Проснулся он сегодня удивительно поздно - в районе полудня. Мастера уже успели устать, мальчишки с газетами то и дело вытирали пот со лба грязными рукавами когда-то белых рубашек, почтенные господа, к счастью, уже начали заниматься своими делами, не выходя из кабинетов и громко ругаясь. Мастерская находилась в середине
мелкой, забытой богом улочки, о которой, тем не менее, частенько вспоминал
черт - лихих людей здесь было предостаточно. И если к своим, к жителям,
они относятся дружелюбно, то к гостям теплых чувств не питают. Как-то
раз Кею пришлось зашивать Томое плечо, распоротое излишне агрессивным
соседом. Правда, сам сосед несколько недель ходил с помутнением сознания,
но после каким-то образом умудрился найти Томою, и в итоге обитатели Мастерской
обнаружили их в баре в изрядно хмельном состоянии. И дружелюбном. По крайней
мере, по отношению друг к другу. - Меньше знаешь – крепче спишь. На какое-то время механик успокаивался, но после снова лез с расспросами. Единственное, что ему было ясно – то, что постоянный клиент (хотя, он не клиент вовсе, а посредник) как-то связан с криминалом. Он часто видел часы своей работы у одевавшихся в лохмотья лидеров группировок, с которыми никогда не контактировал. И когда из-под темного капюшона на него недружелюбно уставились два сверкающих глаза, рука их обладателя захлопнула крышку часов, а сам человек встал и уверенным шагом направился к Кею, тот внезапно осознал, насколько же иногда полезно слушать советы окружающих. - Я вас чем-то заинтересовал? – спросил мужчина, садясь рядом с ним. От ближайшей стены отделились две тени в таких же темных капюшонах, только размерами ощутимо крупнее, и встали за спиной незнакомца. - Часами, - честно ответил Кей, пытаясь спрятаться за кружкой. Несмотря на его худобу, получалось плохо. - Чудесный хронометр, – сказал мужчина, за цепочку выуживая часы из кармана и кладя на стол. – Нравятся? Кей кивнул, судорожно глотая пиво. - Забирай, - великодушно разрешил мужчина. - Но они же стоят тридцать тысяч... Мужчина напрягся. - Откуда знаешь? Кружка как назло опустела. Даже для храбрости не глотнуть. - Я... я их сделал, - пискнул Кей. - Да ну?! Ты-ы-ы?! – Мужчина расхохотался. – Молодой такой... - Разве двадцать лет – это мало? – насупился Кей. Он не любил возрастные предрассудки, частенько становясь их жертвой. Реже, конечно, чем Шиге (с Йу, который даже младше чертежника, он тогда еще не был знаком), но приятного все равно мало. - По-твоему, много? – поинтересовался мужчина, откидывая капюшон. Не намного старше самого Кея на вид, но как-то... грустнее. Даже разочарованнее. - Для того, чтобы делать хорошие часы, хватает, но я же постоянно совершенствуюсь... - Не переставай, - перебил его мужчина. - Э? - Совершенствоваться. Не переставай. И делать хорошие часы – тоже. И он ушел, оставив крупную купюру на столе и Кея, еще долго сидевшего в немного шокированном состоянии. *** - Господин Домото... – Томоя не знал, каким еще образом воззвать к здравому смыслу аристократа. Даже алкоголь не помог – наследник только утвердился в своем желании. - Не пытайся меня отговорить, Томоя, - попросил он. – Не... - Хотите еще часы? – перебил посредник. Знал, что этого не допускает ни этикет, ни сам Домото, но все же попытался. Потому что при слове «часы» в мозгу наследника что-то щелкало, и он становился серьезным. - Знаете, у лучшего мастера сейчас нет заказов, поэтому... - Если они мне не понравятся... - Понравятся, - поспешил заверить его Томоя. – Они вам обязательно понравятся. *** Аристократия прочно связана с криминалом. Прочнее всего эта связь в семье Домото. Старшие члены контролируют преступность при свете солнца, проводя вечера на балах и званых ужинах; младшие веселятся сутки напролет, познавая жизнь во всех ее проявлениях. Коичи, средний сын, не был исключением. Только у него некоторое время назад появилось интересное увлечение, запрещенное в его семье - его начала интересовать техника. Не в плане «что оно может делать», а «КАК оно это делает». Он задавался вопросом и пытался найти ответы. Но каждый раз, когда старшие члены семьи заставали его с отверткой, он получал нагоняй. Довольно-таки жестокий. Сначала он сопротивлялся активно, надеясь, что его увлечение поймут и примут... А теперь он сопротивлялся незаметно, скупая на рынках различные машины и заставляя ими свои покои, развешивая по стенам разнообразные часы – металлические, деревянные, и даже из слоновой кости, любуясь чудесами техники и восхищаясь мастерством их создателей. Он больше не пытался залезть внутрь механизмов, больше не покупал учителей и мастеров, больше не читал соответствующие книги. Он наслаждался одним видом, с легкой улыбкой фривольно развалившись в кресле и переводя взгляд с одного блестящего латунным боком предмета на другой. *** - Йо, Кей! Он остановился и завернул в пропущенный переулок, где размахивал руками улыбчивый кожевник. - С добрым утром, - поздоровался Кей, старательно игнорируя тот факт, что сейчас около часа дня. - Какое утро? – возмутился кожевник, скрещивая на груди могучие руки и надувая и без того пухлые губы. – Утро было тогда, когда я выделывал последнюю шкуру - для тебя, между прочим! – и чуть не сломал себе палец. - Он гордо оттопырил вышеупомянутую часть тела и подсунул прямо под нос механику. - Шкуры? – не сразу понял Кей. - Ты же просил! 16 коровьих шкур... Выделанных, мягких, крепких. Вот. - Кожевник рукой указал на высокую стопку материала. Кей погрустнел. Шестнадцать шкур… в килограммах это ощутимо тяжелее самого механика, и дотащить их до дома на себе он не сможет даже при большом желании. Кожевник, будто прочитав его мысли, хитро подмигнул и скрылся в лавке. Через пару минут послышалось пыхтение, шипение и бульканье. За кожевником выползло нечто, больше всего напоминающее повозку, с той лишь разницей, что вместо колес у сего механизма по периметру днища были расположены маленькие ножки в деревянных башмаках. Чудо техники пыхтело двумя трубами, расположенными в задней части, рядом с потертым, ржавым двигателем. Но места было предостаточно. Кожевник подмигнул, и они вместе с Кеем начали перетаскивать шкуры на повозку. Закончив, забрались сверху, и кожевник, сияя, вытащил откуда-то пластину с маленькими рычагами, соединенную с дном гибкой трубкой. Потянул один рычаг вперед, и повозка, ухнув, засучила ножками, застучала ботинками по камням на дороге, медленно, но верно выбираясь из переулка. - Друг сделал, у него сынуля пневмопочту сломал, так не оставлять же без дела… - Кожевник попеременно тянул за разные рычажки, направляя повозку влево, вправо, меняя скорость и спуская излишки пара. Кей понимающе кивнул. Дети, они такие – все трогают, даже то, что хорошо лежит. - А в этот раз у технаря вашего точно все получится? – Кожевник почему-то казался обеспокоенным. - Не знаю, - пожал плечами Кей. – Должно… - Это уже какая? - Седьмая… Но Шиге даже ночами не спит, вымеряет все, говорит, что глупо тратить время на сон, если можно потратить его на обрисовку детали. – Кей мечтательно улыбнулся. – Все-таки гениев мне не понять... - А сам-то! – хохотнул кожевник. – Не помнишь что ли, как мы тебя из башни выгнать пытались? Ну, еще в родном-то городе… И сколько раз это было! Улыбка Кея стала еще более мечтательной. - Помню, - тихо сказал он. – Все я помню… *** - Вашу мать! Йу пораженно замер, не отпуская воротник Шиге. Шиге выгнулся дугой, пытаясь поймать в поле зрения входную дверь. Получилось, но от этого закружилась голова, и чертежник со стоном вернулся в исходную полулежащую позицию. Йу не отпускал воротник и не опускал занесенный для очередного удара кулак, взирая на Кея со смесью стыда, огорчения и злости. Последней было меньше всего. Драматичности картине придавал менее творческий, чем обычно, беспорядок, разбитая губа Йу и подозрительно краснеющие скулы Шиге. Под одеждой, скорее всего, синяков было еще больше – вон, сколько тумб они свалить умудрились. Ну ничего, это же Кею придется обрабатывать все их раны и выслушивать недовольное бурчание и сдавленные ругательства. Йу разжал пальцы, и Шиге шлепнулся на пол. Послышался тихий стон, чертежник потянулся рукой к затылку. - Шиге! – Кей с воплем бросился к инженеру и потащил его к уцелевшему стулу. Йу обиженно надул губы и скрестил руки на груди. - И ты даже не спросишь, из-за чего на этот раз? - Опять в чертежах не разобрались, - бросил Кей, усаживая ойкающего Шиге на стул и роясь в накренившемся серванте. - Он меня опять не понял… - Морщась, чертежник попытался найти взглядом исчерканный лист в окружающем его беспорядке. Не нашел, и начал черкать карандашом прямо на полу. - Как будто ты пытался по-человечески объяснить, - вздохнул Йу. - Как будто ты пытался по-человечески выслушать, - в тон ему ответил инженер, рассматривая свои ровные буковки и пытаясь уловить смысл. - Это химическое соединение при взаимодействии с водой при температуре ее кипения увеличивает количество пара в разы - на грамм воды приходится около пяти граммов пара. Благодаря этому можно уменьшить объем котла и, соответственно, с большими объемами пара можно получить намного большее давление в цилиндрах, что приведет к увеличению производительности. Ага? Кей помолчал пару минут. Йу закусил губу. - Раньше не мог сказать именно
так, как ты сказал сейчас? - тихо спросил он. - Не напоминая мне про уравнение
Менделеева-Клапейрона и прочее. Ты же знаешь, что я спросонья злой и беспощадный.
И туповатый, - намного тише добавил Йу, подтягивая спадающие штаны, и
направился к холодильному шкафу. - А я шкуры привез, - как бы невзначай обронил Кей, подходя к плитке и вызывая искру щелчком рычажка. - На крылья... У Йу из рук выпала кружка. Шиге, не говоря ни слова, выбежал во двор. *** Они стягивали треугольные кусочки крыльев металлическими скобами, предварительно дырявя кожу толстым шилом, которое оказалось всего одно на троих и потому кочевало из рук в руки. В конце концов Кей его куда-то дел, и парни, искусно матерясь, принялись искать сей важный инструмент. Нашелся он под уже собранным на черновую левым крылом. Каким образом шило туда попало, не было известно никому, но Кей все же получил легкий и даже почти цензурный выговор от Шиге за нерасторопность. В районе полуночи оба крыла
были готовы. Работники Мастерской, впрочем, тоже. А еще в районе полуночи кто-то к ним постучался. Сонный Кей открыл без вопросов, взирая на пошатывающегося мужчину в потертом фраке. Смутно знакомого мужчину. Поздний гость (или клиент?) оглядел всех присутствующих, кивнул, булькнул «Добрый вечер», и рухнул на пол. Из нагрудного кармана его жилета выкатился кругляш часов, отполз от хозяина на расстояние вытянутой цепочки и упал, сверкая латунным боком. И аккуратно выгравированной буквой «K», украшенной небольшими вензелями. *** Коичи сразу опознал этот запах. Запах горящего металла и стружки, норовящей залезть в нос и исцарапать там все, что можно, но в большинстве случаев то, что нельзя. Глаза открывать не хотелось. Пока он довольствовался только запахом и постепенно начинающими работать ушами, доносящими до полупроснувшегося мозга гомон, визг пил и шум чего-то, видимо, большого, очень громко падающего на пол. Скрипнула дверь; шум стал немного громче, но после очередного скрипа вернулся к своему первоначальному значению. Коичи решил открыть глаза. В горе шестеренок на столе,
расположенном как раз возле кровати, копались чьи-то руки. - С добрым утром! Вы нас ночью так напугали! Упали и не шевелились… Коичи согласно моргнул. - Может, позавтракаете? – спросил парень. Тот самый часовщик, которого когда-то случайно встретил Коичи. Который делает удивительно хорошие часы. - Не откажусь… Парень засиял и, улыбаясь, вышел из комнаты. *** - Я хочу вас финансировать. Шиге уронил карандашик. Кей немножко промахнулся, заваривая чай. Йу хихикнул. - В плане? - Делайте что угодно. Любые ваши проекты я буду спонсировать. Коичи говорил удивительно спокойно. Подносил к губам блестящую в свете ламп чашку и аккуратно отпивал, окидывал взглядом присутствующих. - Я верю в то, что будущее за механикой и техникой, и считаю, что я прав. Осталось только убедить в этом большую часть населения. Каким образом? Нужно показать им пользу. Наглядно. То есть, нужны соответствующие полезные разработки, которые я и планирую финансировать. Также я бы хотел, чтобы мастер Кей продолжал делать свои чудесные часы и, опять же, я готов ему помогать в финансовом плане. - У нас нет проблем с… - начал Кей. Он понял, что господин Домото очень и очень доволен его работами, но его тон… Да и в подачках он не нуждается. - Мы очень рады, что вы решили
нам помогать, - перебил его Йу, широко-широко улыбаясь. Кей вздохнул. Коичи молча сделал глоток чая. *** Впоследствии оказалось, что этот самый аристократ очень своеобразен. Он вступил с Йу в полемику по поводу покорения воздушного пространства, что в итоге чуть не привело к очередной драке. Кей, если честно, устал убираться, устал поднимать опрокинутые тумбочки и заново вешать полки как минимум раз в неделю, пока покалеченные мастера зализывали раны, поэтому в отсутствии рукоприкладства он был более чем заинтересован. Коичи пожал плечами и, грациозно поднявшись с шаткого стула, без церемоний вышел в заднюю дверь. Послышался восхищенный мат. Кей подумал, что господин Домото скорее всего неплохо знаком с техникой и технологией, по крайней мере свои предположения в споре с Йу он аргументировал, объяснял, причем небезосновательно. И поэтому восторженная ругань в его исполнении при виде почти достроенной летательной машины Кея практически не удивила. Когда мастера вышли на задний двор, Коичи уже со всем свойственным ему любопытством, приправленным наглостью, щупал левое крыло и пытался оторвать одну из приваренных труб – видимо, хотел посмотреть, что же там под ней находится. Оторвать не смог, зато крыло, скрипнув, медленно раскрылось, заняв где-то с четверть заднего двора. - Механизм «летучей мыши»… Я слышал о нем, но никогда не видел в действии… - Моя дипломная работа, - смущенно сообщил Шиге, скромно стоя в сторонке. В глазах Коичи блестели сердечки. Почти буквально. *** Аристократ решил покинуть мастерскую только вечером. Ему не сказали, что машина по идее должна быть в рабочем состоянии уже следующим утром, справедливо полагая, что тогда господин Домото не скоро осчастливит мастеров своим отсутствием. - Цыпа! Какого черта ты делаешь?! Кей в одно мгновение добрался
до входной двери и открыл ее, взирая на Томою круглыми-круглыми глазами. - А скажу я тебе, что ни черта ты не делаешь. Молодец! – Он похлопал механика по плечу и прошел вглубь Мастерской. – Чайку не сварганишь? Кей ошарашено поплелся следом, остановившись у кухонного шкафа и вытащив банку с заваркой. - Видел я клиента только что, последнего твоего, так он захотел вообще всю гравировку с часов убрать. Так что просто свой вензелечек забабахай туда, где-нибудь с краю, и голый металл оставь, полирнуть не забудь только. - И ты из-за этого пришел? - А как же! – Томоя с улыбкой обнял кружку. – Ух-х, ветер на улице. Ледяной… Слышь, Цыпа? - М? - Тут… облавы идут какие-то на разные мастерские. Пока что центральные затронули – ну, знаешь, громят там, стекла бьют, котлы дырявят. Не знаю я, кто это делает, не наши, но все же… осторожнее, ребятки, будьте. А? Шиге задумчиво куснул карандашик. - Будем, - с улыбкой пообещал Йу, ставя на стол блюдо с домашним печеньем, которым его угостила соседка. *** К полуночи машина была собрана. Крылья привинчены намертво, шестерни смазаны, рычаги с педалями двигались именно так, как должны были – мягко, плавно. Настало время испытаний. Йу во время романтической прогулки с одной из соседок заметил чудесную полянку напротив озера. Дорогу до сего места, несмотря на постоянно отвлекающую спутницу, он запомнил очень даже хорошо и теперь шел впереди, показывая ее тянущим накрытую брезентом машину коллегам. Коллеги тихонько матерились, озирались и спотыкались в темноте, но все же покорно тащили экспериментальный образец к полянке. И дотащили! Полянка, как оказалось, обрывалась где-то в пятнадцати метрах над озером. Идеальное место для испытаний летательной машины. Шиге трясущимися руками проверял крепления. Забравшись в кабину, тянул рычаги, нажимал на педали, поднимая крылья и разгоняя пожухлую траву порывами ветра. Потом он залил воду в котел, поставил кипятиться, кинул туда мелкий блестящий камушек, который, как выяснилось, и являлся «кристаллической формой чудесного химического соединения, позволяющего увеличить кэпэдэ двигателя». Йу с Кеем по крылу забрались на задние сиденья. Панель перед ними дублировала приборы, которые были у Шиге – высотомер, манометр, термометр, центробежный регулятор… За спиной булькал котел, пока еще тихо пыхтя трубой. Шиге еще раз проверил, насколько хорошо он затянул ремни, попросил парней сделать то же самое и, крикнув: «Сейчас – или никогда!», потянул на себя рычаг. Пар ринулся в цилиндры двигателей, излишки, тоненько свистя, выходили из трубы… А машина двигалась. Медленно, неуклюже скрипя колесиками по кочкам, она ехала к обрыву. Скорость увеличивалась, котел шипел, Йу с Кеем пораженно молчали. Если мощности не хватит, то они с обрыва вместе с этой махиной рухнут в озеро, и тогда их самих, возможно, придется собирать по кусочкам. Шиге зажмурился и начал давить на педали. Зашумели крылья, раскрываясь, двигаясь вверх и вниз, поднимая столбы пыли и сухой травы. До обрыва оставалась пара метров. Йу подумал, что если они сейчас не взлетят, то он все же закричит. Кей тихонько молился. И они ухнули с обрыва вниз. А потом внезапно поднялись выше. Кей зажмурился и не переставал кричать. Йу некоторое время ему вторил, но потом, не услышав ожидаемого плюха, решил открыть глаза. Перед ними маячила спина Шиге, остервенело давящего на педали, которые заставляли крылья двигаться. Приводы легонько скрипели, но смазка была у них с собой, да и налили они ее не так уж и мало. Но, черт, они летели! Йу не мог ничего сказать.
Он просто сильно пихнул локтем голосящего Кея, возвращая того к реальности. Сейчас они находились намного выше обрыва, пролетая над столетними соснами и даже не боясь их задеть. Шиге восхищенно матерился со слезами в голосе. Йу согласно кивал. Машина слушалась малейшего указания чертежника. Легкий поворот рычага вправо – и машина кренится на правый бок, расправляет крылья, струя пара смещается немного влево… Удивительное ощущение полета. *** Все трое боялись говорить. Боялись спугнуть, боялись проснуться. Они опустились прямо на озеро. Машина покачивалась на мелких волнах, слегка замочив уголки сложенных крыльев (вызвав этим негодующий вопль со стороны чертежника). В воде отражался белый надкусанный блин луны, позволяя наметить силуэты елочек на дальнем берегу. А рядом, совсем рядом сидели три друга, построивших удивительную машину. Сидели и не могли в это поверить. Они пытались, долго и упорно, они промахивались в расчетах, они взрывали котлы и ломали трубы… Даже слово «счастье» не могло охарактеризовать их состояние в полной мере. Они любили этот мир - мир всевозможных шестеренок, болтов и гаек, циферблатов, манометров и прочих шкал, оживляемых мощными гудящими двигателями и умелыми руками. Они любили этот мир – мир цифр, скрупулезных расчетов, тонкой работы с блестящим металлом, мельчайших деталек и обжигающих своим безумством идей. И плевать на мягкие кровати, на нежные простыни и красивую, дорогую жизнь. Честно. The End |