Танабе
|
|
Это лето - одно из самых жарких за последние годы. Ямапи тратит на него все эпитеты еще в первую неделю. Открыв поле для новой записи, он перебирает слова, которые еще не успел использовать и не может найти ни одного. Его подбородок лежит на пустой банке из-под мороженного, она давно горячая, как и все, что его окружает. Он обводит взглядом комнату, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь. Тегоши лежит на составленных стульях, лениво болтая в воздухе журналом, шелест страниц которого да звучащая из наушников Шиге музыка единственные звуки в комнате. Массу, подперев щеку рукой, пялится в ноутбук, раскрытый на столе. На его щеках ямочки, он улыбается, найдя нужный ответ на один из вопросов Q10. Вся группа ждет, пока он закончит. Потом они пойдут посидеть в тихое местечко неподалеку, чтобы отметить предстоящие пять дней перерыва, когда ни один из них не будет работать. Идея Коямы. Ямапи ищет глазами Рё. Он всегда ищет глазами Рё. Это привычка, истоков которой он давно не помнит. У Рё утомленный, почти неопрятный вид. На нем черная майка и штаны по колено, взмокшая челка липнет ко лбу. Он смотрит на Ямапи, прикрыв глаза и чуть улыбаясь, явно наслаждаясь тем, что видит. Тот отвечает шокированным взглядом, преувеличенно сильно округляя глаза, и откидывается на спинку стула, предоставляя лучший обзор. Тегоши, наблюдавший за ними, смеется. Они заказывают меню едва ли не полностью. Все хотят есть, даже Кояма, и за столом какое-то время слышно только довольное мычание. Первым его нарушает Тегоши, он рассказывает о своих планах на отпуск. Его глаза лучатся светом, он мечтательно улыбается, переносясь вслед за своим рассказом. - Дней так мало, - подтрунивает над ним Рё, - а желаний так много. - Я все успею, - смеется в ответ Тегоши. Приносят десерт, и они снова
ненадолго замолкают, наслаждаясь. Все пьют молочный коктейль со льдом,
Рё пьет кофе. Над их столом мерно гудит вентилятор, разгоняя теплый воздух,
в полумраке видно, как блестят глаза Рё, когда он смотрит на Ямапи, делая
глоток. - Не знаю, - говорит Ямапи, смущенно (господи, да он хуже Шиге сейчас!), его встречает улюлюкающий хор, и заливисто хохочущий Тегоши, и всепонимающий взгляд Коямы, и насмешливая, просто издевательская ухмылка Рё. Ямапи думает, что не будет скучать. Улицы опустели и остывают. Они стоят у бара, в полосе света от вывески, все шестеро. Рё говорит, что боится опоздать на поезд и уходит первым. На самом деле, он терпеть не может прощания. Кояма и Шиге уходят следом, пихая друг друга и обмениваясь репликами, смысл которых давно не ясен никому, кроме них. Массу смотрит на часы, у него последний автобус. Тегоши и Ямапи идут провожать его на остановку и едва поспевают к отправлению, а потом машут, пока автобус не скрывается за поворотом. Тегоши выжидающе смотрит на Ямапи, тот обнимает его и треплет по плечу. - Подвезешь меня? Юя ведет машину уверенно и легко, искоса поглядывая на Ямапи и наслаждаясь его молчаливым одобрением. Они почти не разговаривают. Тегоши делает попытку, но, не получая ответа, полностью переключается на дорогу. Ямапи дремлет, вжавшись затылком в подголовник, убаюканный мягкой ездой. Они прощаются коротким объятием, и Ямапи отдает должное выдержке Юи, который так и не унял свое любопытство. На Токио стейшн как всегда шумно. Ямапи забирает вещи из камеры хранения и покупает газету, а потом выкидывает ее в ближайшую урну. Он идет вдоль вагонов, то и дело заглядывая в билет, в животе у него ноет, как будто он не ел сто лет. Рё спит, прикрывшись бейсболкой, Ямапи перешагивает через его ноги, пробираясь к окну. Они молчат - не сговариваясь, и если б не горячее колено, нарочно касающееся его колена, Ямапи бы подумал, что Рё вообще не в курсе его присутствия. Он засыпает вскоре после двенадцати, прильнув щекой к окну, а просыпается незадолго до рассвета, под крепко обнимающей его рукой Рё. Поезд идет по побережью, ныряя в туннели. На выходе одного из них их встречает медленно встающее солнце. - Ты не сказал им, - говорит Рё, когда синкансен замедляет ход. Они снова разговаривают. Но не как Нишикидо и Ямапи из Ньюс. Теперь, как просто Рё и Пи, друзья. Они ловят замызганное такси неподалеку от вокзала. Рё устраивается рядом с водителем и треплется с ним всю дорогу как со старым знакомым. Ямапи впитывает голос Рё, свежий воздух, тихие улицы, плечи Рё, родинку Рё над левой лопаткой. Она видна, потому что на нем все та же черная майка, что и накануне. Сегодня первый день, все еще впереди. Дом расположен на косом склоне поднимающейся в гору улицы. Щебень шуршит под колесами машины, Ямапи высовывается в окно и смотрит назад. Чуть левее внизу блестит море. Это то, что ему сейчас нужно - маленький городишко, вдали от шума и суеты. Он был прав, что принял это предложение. Они вытаскивают сумки из машины, Ямапи расплачивается и, закинув поклажу на плечо, направляется к дому по узкой тропинке. Рё идет следом и насвистывает. Во дворе почти нет построек, только трава, которую сто лет не косили. Ямапи думает, что, пожалуй, возьмется за нее через пару дней, как только немного отдохнет. Если ему будет до этого. - Эй! - Рё бросает сумку у дверей и, сняв обувь, идет на кухню. Он открывает краны, оставляя течь воду, и распахивает окно, впуская свежий воздух. - Никого нет, - сообщает он, спустя минуту. Дом выглядит обжитым и уютным, половицы приятно скрипят под ногами. Кажется, что здесь кто-то был, но ушел незадолго до их приезда, словно освобождая место, не желая им мешать. Рё говорит, что, похоже, так и есть. И добавляет, что совсем этого не ожидал. Они наскоро завтракают - тем, что нашлось в холодильнике, а потом выбирают себе по комнате. Рё остается внизу, здесь стереоустановка и шкаф с книгами. - Я буду охранять кухню по ночам, - добавляет он, подталкивая Ямапи вверх по лестнице. На втором этаже две комнаты, Ямапи выбирает ту, что с видом на море, хотя отсюда его едва видно. Он разбирает вещи, когда Рё входит в комнату. Его волосы растрепаны, большие пальцы цепляют штрипки закатанных по колено джинс. Ямапи смотрит на его загорелые икры, а потом его взгляд скользит вверх. Снова эти плечи и подвижные лопатки, и жара, медленно заползающая в комнату. Они спускаются к морю, перекинув полотенца через плечо. Мелкий дорожный гравий попадает в шлепки, они то и дело останавливаются, чтобы вытряхнуть его. - В этом есть своя прелесть, - говорит Рё, но Ямапи думает, что ему понадобится время, чтобы к ней привыкнуть. Они молчат почти всю дорогу.
Это, кажется, новый способ их общения. К тому же, взгляды Рё очень красноречивы,
и Ямапи понимает его без слов. * Пляж пуст. Так тихо, что слышно, как набегает даже самая маленькая волна. Ямапи лежит на спине и смотрит в небо, прикрыв глаза ладонью. Над ним облака идеально правильной формы, такой же идеальной, как изгиб спины Рё, как его бедра и щиколотки, и большие пальцы, зарывающиеся в песок. Они возвращаются в самую жару, вверх по склону, нагрузившись пакетами с провизией в магазинчике неподалеку. В доме царит полумрак, приятный после ослепительного солнца. Пока они готовят, Ямапи видит черные точки перед глазами. Рё нарезает овощи - нож скользит по доске с каким-то особым звуком, обещая что-то действительно вкусное. Они толкаются, задевая друг друга - случайно или нарочно. Ямапи уже не ручается, от чего больше горит его кожа - от солнца, на котором он провел несколько часов, или от близости Рё. Они пьют холодное пиво большими глотками, вытирают губы и смотрят друг на друга с одинаковым довольным выражением. Им хорошо, это скоро закончится, но сейчас им хорошо. После еды их клонит в сон, Ямапи вдруг вспоминает детство, когда он ездил отдыхать с матерью и сестрой. Он всегда засыпал, вернувшись с пляжа, и его будили запахи, доносящиеся с кухни. Рё говорит, что так было у всех, что он, Ямапи не исключительный, и они здесь именно потому, что почти семья. * Ямапи хочет его. Именно таким. Он устраивается в изножье его кровати и наблюдает, почти затаив дыхание. Удивительно, но он так и не смог понять, с чего все началось. Такие вещи вообще не имеют начала, кажется ему, ведь началом может быть все, что угодно, начиная с первой фирменной улыбки Рё от уха до уха. Чуть позже веки тяжелеют,
и где-то на грани сна и реальности перед его глазами вразнобой мелькают
картинки непрошенных воспоминаний. Ему на ум приходит спонтанная поездка
в Осаку, незадолго до дебюта. Тогда он первый раз глотнул воздуха свободы,
почувствовав себя взрослым и успешным. Тогда же впервые в жизни он был
по-настоящему пьян. * Они возвращаются вдоль набережной, немноголюдной тускло освещенной улице со скамейками с видом на море, засунув руки в карманы и обмениваясь шутливыми репликами по поводу местного колорита. Ямапи думает о жизни, которую оставил в городе, о том, чего достиг и чего не достиг, о семье и о работе, о друзьях. О Рё, которого он может потерять в этом захолустье. И Рё, которого он может здесь обрести. Поднимаясь в гору, они минуют последний фонарь, Рё закуривает возле него, и Ямапи изучает его профиль в бледном оранжевом свете. Они идут дальше под низко висящими звездами, в необычайной, почти оглушающей тишине. Недалеко от дома Рё берет его за руку, крепко и уверенно, ведет за собой, до самого крыльца. А там прижимает к перилам и целует. Долгий отчаянный поцелуй в губы. У Ямапи сердце срывается вниз, летит туда, где нет дна, и совершенно ясно, что это будет продолжаться, пока Рё не отпустит его. А Рё и не думает. Ямапи кусает его губу, как будто хочет заставить отступить. Но все, что он слышит и чувствует - довольный смех сквозь поцелуй. Ямапи легонько толкает его в плечо, и тут же обнимает, извиняясь. - Подожди, - говорит он в его ключицу. - Остынь немного. - Гладит пальцами лицо Рё, уголки глаз, скулы, успокаивая. Рё смотрит на него, прищурившись, и ни на чем не настаивает. А потом молча выпутывается из объятий, отпирает дверь и скрывается за порогом. Ямапи чувствует легкую досаду. Как всегда, когда ему приходится сталкиваться с этим невыносимым характером. Они разбредаются по своим комнатам. Жара гонит сон прочь, Ямапи вертится в кровати, переворачивает подушку и сбивает простынь к ногам. У него нет проблем со сном, когда он в Токио, но чужая кровать, тишина и Рё лишают его всякого покоя. Рё. Он не планировал быть в одной группе с ним. Он не планировал быть в ней ни с кем из тех, с кем в итоге оказался, но Нишикидо был единственным, кто скрашивал его кошмар, по крайней мере, в те минуты, когда рядом с ними не вертелся Учи. Они знали друг друга так давно, что в их возрасте это казалось половиной жизни, Ямапи прекрасно помнил острые выступающие ребра, и голос, почти ультразвуковой, которым его звали "глистой". Отчасти поэтому ему даже в голову не приходило сердиться, когда Рё потешался над его лидерством в Ньюс. Однако, Учи... Учи, который был лучшим другом Рё, но никем для Ямапи, и которого было слишком много. Ямапи частенько ощущал себя третьим лишним, но всякий раз, когда кансайцы торчали в Осаке, места себе не находил. Рё уже тогда был для него особенным. * Они снова на пляже, где так же безлюдно, как и накануне. Ямапи лежит на животе, сложив ладони под подбородком, Рё горстями сыпет песок ему на спину. Горячо и щекотно, и приятно. Как и многое из того, что делает Рё. - Я скучаю по городу, - говорит Рё вдруг, и Ямапи ощущает легкий укол разочарования. - Хочешь вернуться? - спрашивает он, переворачиваясь на спину. Его голос, должно быть, звучит резче, чем обычно, потому что Рё смотрит удивленно. - Это просто привычка, Пи-чан, только и всего. - А я устал от людей, - Ямапи вновь ложится и закидывает руки за голову. - От группы, от Агентства. Я даже от квартиры своей устал, я хочу... Он замолкает, потому что ловит изучающий взгляд Рё. - Чего? - спрашивает он. - Быть здесь, - честно говорит Ямапи. Рё наклоняется к нему, заслоняя собой небо, на его губах привычная ухмылка. Но на это раз она жестче, чем обычно, и глаза Рё жестче, и тон, каким он задает свой вопрос - тоже. - И все? - Пока - да, - отвечает Ямапи без раздумий. - А ты? - Нет, - говорит Рё и встает. Ямапи прикрывает глаза ладонью и разглядывает его силуэт на фоне серого неба. Чуть позже он идет в море и не возвращается очень долго. Они не разговаривают на обратном пути. Но это не комфортная тишина, как раньше. Что-то произошло, и Ямапи знает, что. Ему вдруг вспоминается передача, в которой он участвовал пару лет назад. Машина и медленно надувающаяся подушка безопасности, которая должна была взорваться ему в лицо на глазах у всех. Он не мог уйти, не мог отодвинуться, только ждал и затыкал уши, сдерживая одолевающую панику. С тех пор всякая неизбежность представлялась ему в виде той подушки, когда ожидание страшнее самого взрыва. Рё молча сворачивает на одну
из боковых улочек, Ямапи за ним не идет. Он возвращается домой, нагружает
тарелку бутербродами и поднимается наверх, чтобы завалиться с книжкой.
Он сто лет не читал, не смотрел телевизор, не находился наедине с собой.
Он собирается насладиться моментом по полной, но уже через двадцать минут
начинает смотреть на часы. В этих мыслях нет ничего особенного. Эти мысли отвратительны. Ямапи думает, что сто лет не дрочил. Он открывает глаза, когда уже стемнело, и прислушивается к звукам в доме, пытаясь понять, вернулся ли Рё. Он спускается вниз и, заслышав приглушенное хихиканье, замирает на последней ступеньке лестницы. Рё не один. Его спутница -
Ямапи успевает разглядеть ее, когда свет фар проезжающего по улице автомобиля
на миг выхватывает их из темноты - слегка пьяна, и Рё, кажется, не лучше.
Ямапи слышит, как они возятся с одеждой друг друга, целуются, постанывая
в унисон. "Рё" - шепчет она в двух шагах от Ямапи. Так близко,
что, кажется, он сам ловит ее вздохи и мнет ладонями мягкую грудь. Рё
шепчет ей, как она красива, и как он ее хочет, прямо здесь, и "сейчас...
сейчас...". Девушка взвизгивает, ищет чем прикрыться, и не находит ничего лучше спины Рё. Его взгляд - смеющийся и вызывающий, никакого удивления, и Ямапи понимает, что пойман, обведен вокруг пальца как мальчишка. И если Рё сделал это не специально, то он вообще ничего о нем не знает. Хотя больше похоже, что Ямапи ничего не знает о себе. * Чуть позже он объяснит случившееся отчаянием, охватившим их в тот момент. И еще многими вещами, хотя однажды Рё едко намекнет ему, что он и понятия не имеет о том, почему это произошло на самом деле. * - Ты протрезвел? - бурчит он недовольно, а потом переворачивается, принимая ту же позу. Рё смотрит на него из-под полуприкрытых век, сонный, растрепанный. - А что, если нет? Ямапи хочет пнуть его, но одеяло сковывает движения. - Что это было вчера? - спрашивает он. - Что это могло быть, ты имеешь ввиду? - Рё придвигается чуть ближе. - Только без занудства. Рё фыркает. - Окей. Это был секс, которого ты меня лишил. Фраза настолько двусмысленна, что Ямапи не может сдержать смешок. - Не вали на меня, ты и сам не хотел. - Я-то как раз хотел, - горячо возражает Рё. - Ты другой, когда хочешь. Глаза Рё делаются огромными, и в следующую секунду Ямапи видит румянец на его щеках - едва ли не впервые в жизни. Он перекладывается головой на его подушку, почти подлезает под Рё, смотрит на него снизу вверх, и Рё не заставляет себя ждать. У поцелуя легкий привкус сигарет, словно каждый из них сделал по затяжке. Ямапи выпутывает ногу из одеяла и обвивает чужие бедра, трется, нуждаясь в большем контакте, и ждет ответа, но не получает его. Рё такой мерзавец, даже сейчас. * Когда рука затекает, он меняет позицию, садясь Рё на поясницу. На пляже так безлюдно, что… Ямапи зажмуривается, гонит эту мысль, но она такая же прилипчивая, как горячий песок на мокрых ступнях. Он порывисто наклоняется, прижимаясь грудью к загорелой спине, накрывает собой Рё. - Чтобы ты знал, - говорит он. - Я тоже хочу этого. - Я знаю, - отвечает Рё. - Хочешь. Но все еще думаешь, что ничего не будет. Рё прав. Как и сто раз до этого. Как и тысячу раз, что последуют позже. - Что нам делать? - задает Ямапи детский вопрос. Рё не отвечает. Ямапи ждет с минуту, а потом идет купаться. Море поглощает и тут же выталкивает на поверхность, он плывет, рассекая толщу руками, не в силах остановиться. Устав, он долго лежит на спине, раскинув руки, покачиваясь на теплых волнах. А возвращаясь назад, видит Рё у кромки воды. * И нужно было совсем не знать Рё, чтобы думать, что он сам продолжит тот разговор. Следующий шаг был за Ямапи, но он так его и не сделал. * - Ты закончил? - спрашивает он, когда Рё наконец убирает телефон в карман. - Да. Ямапи хочет увидеть его глаза, но Рё не поднимает голову, смотрит куда-то в сторону. Они не встречались взглядами целую вечность. А Ямапи это нужно, позарез, сию минуту, и он идет к Рё. Сырые доски скрипят под ногами, Рё на миг поднимает голову, а потом снова отворачивается. - Рё. - Нет, - отвечает Рё. - Что "нет"? - Что бы ни было. - Объясни. - Нет. - Рё! - Да черт тебя возьми, - орет Рё. - Хватит! - Ямапи наконец-то видит его глаза, и этот взгляд не сулит ничего хорошего. Рё смотрит на него так, что, кажется, вот-вот ударит. Но ничего такого не происходит. Тогда Ямапи целует его. Как в сопливом романтическом фильме, хватая и притягивая к себе, затыкая рот, не видя ничего вокруг. Дождь усиливается, вода капает им за шиворот. Ямапи чувствует, как Рё ежится от щекотки, как он вздыхает, чувствует жесткие волоски над его верхней губой, чувствует, как теряет себя, чувствует, что проиграл. И все наконец-то на своих местах. - Остынь, - полушутливо говорит он в поцелуй. - Сам остынь, - отвечает Рё в тон ему. Они возвращаются домой, промокшие до нитки, и отогреваются в горячем душе. Их одежда сушится на перилах лестницы. Чуть позже они достают бутылку вина и зажигают свечи. Никакой романтики, после дневного шторма в городке перебои со светом, а им позарез нужно выпить. Рё сидит на полу, заливает в себя спиртное бокалами, и разглагольствует. - Все-таки ничего не понимаешь в жизни, Пи-чан, - говорит он, упираясь затылком в угол дивана. - Ты еще не вырос. - У нас подведение итогов? - Что-то вроде, - пожимает плечами Рё. - Так я еще не вырос? - саркастично переспрашивает Ямапи. - Именно, - Рё кивает и опрокидывает в себя почти весь бокал. - Ребенок. Вспыльчивый, обидчивый. - Обидчивый? Да кто бы говорил. - Малыш с надутыми губками... - Лучше заткнись. - Не то что? Хороший вопрос. - Ладно, пусть так, - сдается Ямапи. - Пойдем наверх, - говорит Рё и кладет руку на его бедро. Становится так тихо, что все уличные звуки разом врываются в дом. Ямапи слышит море далеко внизу, и как кто-то, проходя мимо их калитки, сетует на отсутствие света. Он слышит стук сердца Рё и представляет, как оно гонит кровь по его венам, много дней и лет, ради одного-единственного "пойдем наверх" этим вечером. Он встает, Рё поднимается за ним и обнимает его за плечи, подталкивая к лестнице. Ступеньки скрипят под ногами, одна за другой, отсчитывая секунды до того, как мир Ямапи покатится к черту. Они спотыкаются в полной темноте, хватаясь за перила, натыкаясь друг на друга. Рука Рё за поясом его штанов, без единого движения, просто утверждая. Когда они уже в спальне, и Ямапи совершенно оглушен происходящим, Рё укладывает его на кровать, одной рукой расстегивая ему джинсы. Ямапи видит его лицо, освещенное бледным светом луны. Он серьезен, его глаза больше не улыбаются, они темные и жадные. Рё медленно задирает его футболку, ведя ладонями по ребрам. Ямапи поднимает руки, ткань гладит его лицо, нос зацепляется за ворот, а на выходе его встречают губы Рё. Оба замирают, словно это произошло случайно, а потом раскрываются навстречу друг другу. Рё ласкает его рот, и Ямапи вспоминает их первый поцелуй, тянущее чувство от которого не покидало его все эти годы. И тогда он отвечает, порывисто и, наверное, грубо, но он слишком долго этого ждал, и сейчас получит все, или просто растерзает Рё. Или Рё растерзает его. Волосы Рё пахнут солью, и
кожа на вкус такая же соленая. В каждой их поре этот маленький городок.
И именно он диктует сейчас их действия. Ямапи стягивает майку Рё и сдавливает
его запястья, спускаясь ниже. * Солнце печет неумолимо. Он накрывает голову полотенцем и тихо стонет. Лучше бы они остались дома. - Давай вернемся, - говорит Рё, садясь и стряхивая с себя песок. - Сгорим. Ямапи думает, что уже сгорел, прошлой ночью, и что ему суждено гореть всякий раз, когда он окажется рядом с Рё. Он вдруг вспоминает день, когда осознал то, что между ними происходит на самом деле. Это было похоже на взрыв тысячи бомб в голове - момент, когда он сам потянулся к Рё, почти бездумно, и через некоторое время, когда они оба кончили, и пепел осел, он встретил такой сочувственный, и в то же время полный невероятного облегчения взгляд Рё, что в этот миг все стало ясно. * Днем в доме прохладно, но кожа все еще горит после солнца. Ямапи чувствует спиной каждую складку на простыни и пытается уцепиться за это чувство как за спасательный круг. Но этого мало, должно быть что-то еще, хотя бы на сотую долю способное сравниться по силе с ощущениями, которые он испытывает оттого, что Рё двигается в нем. Немногим позже они просто лежат и смотрят в потолок, пристроив головы на одной подушке, утомленные и разморенные, и будь воля Ямапи, он бы не сдвинулся с места еще лет сто. - Похоже на медовый месяц, правда? - говорит Рё. Ямапи приподнимается на локте и изумленно смотрит на него, а потом не выдерживает и сгибается пополам от смеха. Этот вечер последний. Они идут на пляж, когда почти стемнело, и долго торчат в море, дурачась как подростки, пытаясь обогнать друг друга во всем, а потом выбираются на берег, и, завернувшись в большое полотенце, греются друг о друга. Солнце садится на их глазах, расползаясь оранжевым пятном по воде. Последние лучи самые яркие, а потом все погружается в полумрак. Они молчат, наслаждаясь моментом, и Ямапи чувствует, как Рё легонько целует его волосы. Хладнокровный заносчивый Нишикидо Рё. Этот момент стоит запомнить, думает он, а потом поворачивается, чтобы поцеловать его. - У тебя еще остались не зализанные раны? - спрашивает Рё после. - Ни одной, - хмыкает Ямапи. - Твой язык побывал везде. Рё хохочет, он обожает эти шутки, и Ямапи не сомневается, что со временем тоже найдет в них вкус. - Нам пора возвращаться, Пи-чан. Ямапи знает, что в этой фразе заключено больше, чем просто предложение пойди домой. И он согласен. * Поезд набирает ход, Танабе остается маленькой точкой на побережье, потом сливается с другими, исчезает совсем. На этот раз у окна сидит Рё. Рука Ямапи на его бедре, и это единственный контакт - с тех пор, как поезд тронулся, никто из них не проронил ни слова. Возможно, Рё давно спит, Ямапи не видит его глаз из-за низко надвинутой бейсболки. Он вспоминает их разговор около месяца назад. Рё спросил его о планах на отпуск. Ямапи ответил, что ему нужно зализать раны, оставленные Абиру. Это был честный ответ, он действительно ничего не планировал, если не считать пары встреч и поездки по магазинам, обещанной матери. И тогда Рё рассказал ему о Танабе и домике, который он получил в наследство от бабушки, и в который сбегает всякий раз, когда раны нужно зализать ему. - И как там? - спросил его Ямапи. Рё пожал плечами: - Увидишь. * Он просыпается от поцелуя в губы. За окном почти светло, они подъезжают. Его ноги и спина затекли от неудобной позы, и он пытается сменить ее, не разрывая поцелуй. - Все спят, - говорит Рё, улавливая его замешательство. - Рё-чан... - Я не остыну, не проси, - тихо смеется Рё. - Мы теперь сто лет не увидимся. Ямапи понимает, что пришло
время для его шага. Пожалуй, это будет тяжелее, чем их первая ночь в Танабе,
это будет труднее всего, что он делал в последнее время, или даже за всю
жизнь. The End |