Поцелуй девятый: Все Правильные
Слова
|
|
Джин не уверен,
как это началось (они, вероятно, были пьяны), но в определённый момент
Ямапи стал целовать его на ночь. - Ну, - скажет
он незадолго до того, как придёт время последней электрички, - уже поздно,
- и тогда он встанет и потянется, и Джин оторвёт глаза от той небывалой
хрени, которую они смотрели, и вместо этого будет смотреть, как Ямапи
потягивается. - Ещё не так
поздно, - скажет он, или иногда: "Ты можешь остаться переночевать",
а однажды он даже сумел выговорить: "Пожалуйста, останься",
но Ямапи всегда говорит, что он не должен, что им обоим работать завтра,
и что он не хочет обременять Джина. И тогда он нагнётся
и прижмётся губами к коже Джина, иногда ко лбу, иногда к щеке, иногда,
если тот достаточно проворен, к уголку рта. Это мило и невинно, и это абсолютно сводит Джина с ума. *** - Почему он делает это со
мной? - причитает он в телефонную трубку после того, как дверь за Ямапи
захлопывается, оставляя Джина одного в пустой кровати с рекламой воска
для бровей с запахом зелёного чая. - А мне откуда знать?! - отрубает
Рё. – И почему ты звонишь мне? Почему бы тебе не позвонить ему! - Я пытался, - несчастным
голосом говорит Джин, потирая щёку ребром ладони. Место, куда Ямапи поцеловал
его, покалывает. - Он решил, что я цитирую какое-то аниме, и провёл всё
оставшееся время в поезде в попытках угадать, какое именно. - Джин, - произносит Рё тоном,
который означает, что он сейчас будет высмеивать своих лучших друзей и
их идиотизм ещё где-то секунд тридцать, а потом беспощадно бросит их разбираться
самим. - Ты ведь правда знаешь, что Ямашита по уши влюблён в тебя? Джин неопределённо мычит,
потому что он тоже так думает, что может в этом всё и дело, но его всё
ещё смущает это "нежелание заниматься горячим, горячим сексом с Джином
в постели". Эта штука. - Что я имею в виду... Он
признавался в своих чувствах по крайней мере однажды в интервью для журнала,
- Рё делает паузу. - Говорил, что любит тебя. - Ещё одна пауза. - И по
телевизору. Несколько раз. Джин всё ещё молчит и сдувает
чёлку с лица. - Ладно, ты совершенно безнадёжен,
- заключает Рё, - и я сейчас повешу трубку, но подумай-ка над этим: возможно,
тебе стоит сказать ему, что ты также совершенно очевидно и по-идиотски
влюблён в него. А потом, как и обещал, он вешает трубку. Джин сидит на месте ещё немного, сдувает чёлку с лица и думает, что, возможно, ему стоит просто сказать Ямапи, что он совершенно очевидно и по-идиотски влюблён в него. *** Так что на следующую ночь,
когда они опять у него в гостях, и по телевизору идёт какой-то вопиющий
идиотизм, Джин сидит на своём конце дивана, сдувает чёлку с лица и тайком
бросает взгляды на Ямапи. В свете телевизора он выглядит
абсолютно безмятежным, ублюдок, и, когда он вытягивает руки над головой
и начинает: "Ну...", внезапно Джин решает, что просто больше
не сможет этого вынести. - Привет? - говорит Ямапи,
когда Джин неожиданно оказывается у него на коленях, его руки скользят
по шее Ямапи, и Джин надеется, что смех на экране не станет для него дурным
знаком. - Джин, это как-то... - Я совершенно очевидно и
по-идиотски влюблён в тебя, - прерывает его Джин, а потом крепко целует,
запускает пальцы в волосы Ямапи и надеется, что Ямапи сможет почувствовать,
как сейчас его сердце пытается исполнить соло Окуры на барабанах. Когда он, наконец-то, отрывается,
Ямапи таращится на него с отпавшей челюстью. Его губы припухшие и мокрые,
а Джин думает, что если Ямапи сейчас уйдёт, то он выбросится с балкона,
даже если потом, когда его найдут на тротуаре, все узнают, что он не носит
нижнего белья. - Я не хочу, чтобы ты уходил,
- говорит он. - Ты разговаривал с Рё? -
слабым голосом спрашивает Ямапи. Он сглатывает, и Джин, не отрываясь,
следит за движением его кадыка. - Пиии, - ноет он мягким и
напуганным голосом, нетерпеливо елозя. И просто так, Ямапи улыбается
Джину, поднимает к нему лицо, как будто Джин - солнце, просовывает руки
в задние карманы его джинсов, чтобы тот прекратил шевелиться. - Пошли в кровать? - просит
он. Джин обнимает Ямапи за шею, в груди у него сдавливает от облегчения,
его немножко трясёт. Смешок Ямапи щекочет ему шею как раз перед тем, как
он поворачивает голову, чтобы опять поцеловать Джина, спокойный, как будто
у него вся ночь впереди. Джин не хочет ждать всю ночь.
Джин не хочет ждать даже до тех пор, пока они доберутся до кровати, но
Ямапи уговаривает его на это, поднимая на руки, как невесту, и торжественно
маршируя в сторону спальни. На полпути то, что Джин пинается
и дёргается, превращает их в копошащуюся на полу куча-малу, и Джин пользуется
положением, чтобы расстегнуть каждую пуговицу и каждую молнию, до которой
может дотянуться. Так что они уже более-менее
голые к тому времени, как добираются до спальни и падают на джинову кровать,
вот только на Ямапи всё ещё надеты носки, а на Джине - кольца, но Джин
находит им дополнительное применение, когда обхватывает член Ямапи и проводит
рукой вверх, заставляя Ямапи шипеть от прикосновения холодного металла. - Джин, - выдыхает он Джину
в рот в промежутках между беспорядочными поцелуями. - Джин, - и Джин просто
не может привыкнуть к тому, как его имя звучит из губ Ямапи, какая у Ямапи
кожа на ощупь, и, несмотря на то, что он хочет двигаться, попробовать
Ямапи везде, где он прикасается к нему, он хочет задержаться здесь ещё
немножко дольше, пока руки Ямапи путаются в его волосах, а тело Ямапи
двигается рядом с его собственным. - Дай мне свою руку, - задыхается
он. Оргазм уже позорно близок, но он не для того ждал так долго, и Ямапи
так хорош, он издает такие хорошие звуки, так что Джин не чувствует ни
малейшего угрызения совести, когда он сжимает их руки вокруг их членов
и кончает с именем Ямапи на губах после едва ли трёх толчков. К счастью для его репутации,
Ямапи держится не многим дольше. Ямапи прижимает Джина к груди.
Они всё ещё держатся липкими руками. Ямапи тыкается носом в висок Джина
в очевидной попытке заставить того поднять голову для поцелуя. Но Джин
более чем счастлив оставаться там, где он есть, прижавшись щекой к груди
Ямапи в том месте, где слышится его медленно успокаивающееся сердцебиение. Джина уже тошнит от поцелуев на ночь. Теперь он планирует поцеловать Ямапи, сказав ему "с добрым утром". The End |