Дом

Автор: Pale Fire & Tanuki

Фэндом: Final Fantasy 7 - Advent Children

Рейтинг: От PG до R.

Жанр: -

Дисклеймер: Все права на персонажей Advent Children принадлежат SQUARE ENIX CO., LTD.

Размещение: с разрешения авторов.

Где-то там, среди зимы,
новогодней кутерьмы
и весеннего прозрачного словца
возвышался некий дом,
старый дом, престранный дом,
где гнездились одинокие сердца.

Как там жили, как там были,
как друг друга костерили,
как ругались, как мирились до краев!
Что за вина там пивали,
что за свечи там пылали,
озаряя это чудное жилье!

Мимо шума, мимо гама,
мимо золота и хлама,
эскадрона табуреток и кастрюль,
ангел в кухню пробирался -
он на найт сюда вписался
в январе, а на дворе уже июль.

Это был чудесный дом,
а что было с ним потом,
ты спроси кого угодно, но не спрашивай меня -
я не отвечу,
не смогу ответить,
не смогу ответить ничего, кроме:

Это был дом-дом, в междухолмье старый дом,
он ничем не выделялся среди тысячи других.
Дом-дом-дом-дин-дон, старый дом, престранный дом,
дом, на волю отпускающий святых.

1.
Все столики оказались заняты. Все четыре. Ну конечно. Вечер пятницы. Хозяин извинялся, кланялся, вздыхал, сокрушался - и предложил Нэлле ее любимый столик за чернолаковыми ширмами.
- Там, конечно, есть гость, но он такой тихий, утонченный знаток…
Что-то хозяин врал. Но Нэлле слишком хотелось чаю. И она кивнула.
В этот вечер хозяин чайной был утомлен и задерган. В более свободные вечера он с удовольствием поддерживал длинные беседы о свойствах и сортах чая, времени сбора и обработке - но не сегодня. Чему Винсент Валентайн немало поспособствовал. Нэлле Конгрейв пришла запивать новый заказ. На это Винсент и рассчитывал.
Нэлле разулась, скользнула за ширмы, поклонилась гостю. Тот церемонно поклонился в ответ. Нэлле окинула его взглядом - красное и черное, немного золотого. Присматриваться не стала. Села за столик, вынула папку с работой, развернула. "Анализ психологии кризиса". Интересно - после подушек из чокобо.
Она оказалась более стильной и изящной, чем ожидал Винсент. Более сухощавой.
Он, наконец, сделал свой выбор в пользу Улан-Гоби. Желательно - чайничек, жаровенку и соответствующие чашки. Узкую и широкую. И, разумеется, засахаренные фрукты.
Нэлле принесли ее "Зеленые облака" и вяленые абрикосы. Все как обычно. Она отложила папку, налила себе чай, взяла чашку двумя руками, подняла на уровень глаз. Над поверхностью жидкости подергивался белый парок. Сюда можно приводить Йазу. Он оценит. Можно попробовать привести Кадажа… только надо будет заказать побольше сладостей.
Винсент полюбовался. На Нэлле, которая вдыхала пар с видом искушенного ценителя. Кивнул на цукаты:
- Угощайтесь.
Нэлле оторвала взгляд от чашки - и встретила прозрачно-алый взгляд.
- Да вы лис, - шепнула она и вслух сказала: - Благодарю.
Но к фруктам не прикоснулась. Ей не нравилось здешнее стандартное ассорти - кусочки перемешивались и становились одинакового вкуса.
Винсент чуть улыбнулся. Лис? Почему бы и нет. Принюхался.
- Зеленые облака?
Нэлле кивнула. "Лису" принесли заказ - классически изысканный.
- Вы еще и знаток.
Себя она к знатокам не причисляла.
- Отчасти. Согласитесь, ритуалы - это красиво.
Нэлле вежливо наклонила голову. Ритуалы - это по-всякому. Гнать мокрых мальчишек переодеваться - тоже ритуал. Но красив ли он?
Этот человек был бросок. Незнаком. И узнаваем.
Винсент разлил чай по чашкам, согласно канону. Поднял узкую чашечку на уровень носа, вдохнул и в самом деле чудесный аромат, отставил ее чуть в сторону. Сделал маленький глоток из чашки пошире, покатал ускользающий вкус первого глотка на языке. Подождал и сделал второй, побольше. О чем-то задумался.
- Чай восхитителен, - сообщил он достаточно громко.
Нэлле неопределенно шевельнула бровями. У "лиса" под плащом был пистолет. И вовсе не серийного производства. Спасибо мальчикам, любящим свои игрушки - они не ленились ее просвещать. На левой руке "лиса" была металлическая перчатка, пальцы которого вносили в чайную церемонию непредусмотренный звук. Да и сам плащ странный.
Слишком много странного на одного любителя ритуалов.
Не перестарался ли Винсент с первым впечатлением? Поддерживать беседу Нэлле вовсе не собиралась. И совершенно явно насторожилась. Укоряя себя, он отметил, что Нэлле и в самом деле тонкая натура. В отличие от большинства людей, которые старались казаться таковыми.
- Снова Шин-Ра? - с досадливым вздохом спросила Нэлле.
Винсент чуть приподнял бровь, чуть прищелкнул пальцами по столу.
- В далеком прошлом. Не самом приятном.
И сделал последний глоток.
- Мальчики? Или я как точка воздействия на них?
По счастью, чашка Винсента уже опустела. Иначе он бы наверняка поперхнулся. Мальчики? Впрочем, да… Вот она, так и не найденная ошибка. Мальчишки, а не подростки. Только и всего. Надо же было так нелепо ошибиться.
- Мальчики? - переспросил он, осторожно наливая вторую чашечку. Чай в узкой почти остыл. - Нет, я не хочу производить никаких воздействий. Мне просто хотелось узнать… - пауза. Старательно выверенная, но долженствующая выглядеть невольной заминка.
Нэлле дожевала абрикос, вытерла пальцы, налила себе еще чаю.
- Узнали?
- Неужели так заметно? - Винсент чуть улыбнулся.
- Да.
Год назад Нэлле бы не заметила. Но год был богат на впечатления. Не мимика - эмоциональный фон был знакомый. Меченых Дженовой - демон, терзавший мальчишек, не остался безымянным - Нэлле научилась узнавать.
- Я... был немного знаком с ними, - не начнет ли она обвинять? Хотя - и это тоже… "процедура установления контакта". - Но из этого не вышло толку. Я ошибся с определением возраста.
Только так, напрямую.
- Может быть, вы ошибались и с целью? Хотя, конечно, если у вас нет своих детей, трудно понять.
Винсент незаметно перевел дыхание. Вот оно как… уж не ясновидящая ли госпожа Конгрейв? Уж не Сетра ли она по какой-то далекой крови?
- Простите, - Нэлле протянула руку, коснулась холодного металла. - Я не хотела причинить вам боль.
У изумления есть свои пределы. Она не боялась - да и, наверное, не умеет. Но она… ей не свойственна ксенофобия? Вовсе?
- Не стоит вашего внимания, - Винсент неожиданно выдал почти ритуальную фразу.
Нэлле качнула головой. Странный - человек? - неожиданно начал ей нравиться.
Боль - это способ чувствовать себя живым. Винсент был благодарен Нэлле - беспощадной и искренней.
- Винсент Валентайн.
- Нэлле Конгрейв, - она прикрыла глаза, вспоминая. - Вы умерли в… кажется, около тридцать лет назад?
Неожиданное знакомство оборачивалось очень странной стороной.
- Мой… человек, который был для меня важен, часто вспоминал о вас.
Винсент чуть отвел глаза - его удивило собственное, пусть слабое, но непривычное сочувствие. Оказывается, вот как?
- Каору Нодати, - констатировал он. Информация не бывает лишней. Не была и в этот раз. - Да, умер.
- Все мы в той или иной степени мертвецы. Наше поколение, - Нэлле вздохнула. - Но вам идет быть живым.
Винсент сделал глоток "серединной порции". Чай остыл сверх меры.
- В вашем обществе я и в самом деле чувствую себя живым.
- Этому мало кто радуется. А впрочем, у меня мало знакомых живых покойников.
- Как раз живые покойники очень радуются этому, - ответил Винсент.
Беседа зашла в область абсурда. Восхитительно. В области абсурда ни один из привычных собеседников Винсента не мог поддерживать разговор.
- А вы говорите, как их полномочный представитель, - Нэлли была почти мечтательна. - Так когда и где вы общались с мальчиками?
- В старой столице. Около двух лет тому назад.
- Кажется, вы не очень поладили.
- Не поладили мы несколько позже. До этого имели место несколько… весьма занимательных встреч.
Винсент вспомнил Тсенга и Елену. И тот факт, что мальчики ни в коей мере не чувствовали себя неправыми. В самом деле, дети. Надо же было так ошибиться.
- С Кадажем? Или Йазу? - Нэлле улыбнулась.
- С обоими, но с Йазу больше. Кадажа не слишком интересовали тонкие материи.
- Он младше. Только и всего. Умнее, сильнее, целеустремленнее - но младше.
- Вы никогда не преподавали? - с интересом спросил Винсент.
- Сразу после университета, года два или три. Потом я получила наследство и смогла заняться исключительно переводами. Сказки, литературные сказки, адаптации, хрестоматии.
Сказочница. Нэлле Конгрейв так и не повзрослела окончательно. Есть такие люди - они невероятно редки - которые могут удержать в себе детское восприятие. Могут остаться детьми.
Нэлле убрала папку в сумку, позвонила в колокольчик, снова вызывая хозяина. Если разговор так хорош, нужно заказать еще что-нибудь. Винсент допил остывшую "серединную порцию" и снова принюхался к первой "ароматной". "Зеленые" облака сменились "Закатными". Принесли каштаны в меду и засахаренный имбирь.
- Вы же не затем здесь, чтобы слушать, как старая курица кудахчет над своими петушками. Итак?
- Мне хотелось бы с ними встретиться. По возможности - минуя крупные разрушения и причинение вреда имуществу.
- При любопытных обстоятельствах вы виделись в последний раз… - Нэлле достала телефон, положила перед Винсентом. - Звоните. Их номера в записной книжке.

2.
Гостиная пропахла влажной бумагой. Вдоль стен лежали старые комиксы, разбухшие от воды. Лоз натащил их сверху. Йазу нравился этот запах. Ему вообще нравился запах книг. Он принес вниз все книги, которые нашел на чердаке. Даже те, которым никак не грозило намокнуть.
Йазу читал и искоса поглядывал на Лоза. Лоз устроился на полу, водя пальцем по буквам и неслышно шевеля губами.
Кадаж вернулся недавно. Прошел в кухню, заглянул в холодильник, быстро что-то перехватил и ушел на крыльцо курить. Курил Кадаж последние две недели.
Завибрировал телефон. Йазу с удивлением увидел на дисплее имя Нэлле… и еще с большим удивлением услышал низкий, ровный мужской голос. Знакомый. Лоз поднял голову. Зачем кто-то звонит, если все дома? Он вопросительно посмотрел на брата.
Йазу поднялся и быстро вышел. На крыльце Кадажа не оказалось. Тем лучше. Все ли в порядке у Нэлле? Почему у Винсента ее телефон? Зачем он звонит?
Кадаж сидел под крыльцом, в прелой влажной тени. Пыльную паутину золотило вечернее солнце, обливая медью носок ботинка. От нэллиных сигарет во рту стоял приторно-горький, тяжелый вкус. Когда встревоженный Йазу вылетел на крыльцо и на Кадажа посыпалась пыль из щелей меж досками, он насторожился.
Йазу нашел слова.
- Здравствуй, Винсент. Что-то случилось?
- Здравствуй. У меня нет твоего телефона. Нэлле любезно предоставила мне возможность.
- Пусть она сама мне об этом скажет.
Постукивание. Шорох.
- Йазу, - мягкий голос. - Прости, я не сообразила сразу. Не тревожься. Я в чайной. Беседую с Винсентом. Он хотел поговорить с тобой.
Йазу коротко выдохнул. Чуть расслабился. Винсент Валентайн хочет поговорить с ним. Винсент Валентайн, похоже, потратил немало времени, чтобы встретиться с Нэлле.
- Хорошо, я поговорю. - Через недолгую паузу. - Слушаю.
Кадаж плавно и бесшумно поменял позу. Он был готов двигаться и действовать. Винсент. Который вмешивается, куда не просят. Миротворец с трехствольником. Демон-пацифист. Который каким-то образом заполучил Нэлле. Последовательные приближения, да? Турки, Страйф, теперь совсем близко - Нэлле? Кадаж улыбнулся. Ласково-ласково.
- Я хотел бы договориться о встрече.
- Договаривайтесь. Да, а встреча уже состоялась.
- Видишь ли… я бы хотел встретиться с вами.
Кадаж выглянул из-под крыльца. По косой тени увидел, что брат напряжен и почти готов к действию. И выскользнул из укрытия так, что Йазу его не заметил.
- Интересно, зачем.
- Это мне интересно с вами поговорить.
- Поговорить с нами? О чем?
Йазу неосознанно тянул время. По интонациям, по фоновым шумам пытаясь определить обстановку и место. Похоже, действительно чайная - знакомый стук, так чашку опускают на стол. Металлические звуки - пальцы Винсента. Неужели и в самом деле все спокойно?
- Я могу подъехать. Сейчас.
- Сейчас уже поздно. Нэлле еще ехать домой. Разве не так?
- Ты взял на себя право решать за нее и за меня?
Кадаж, распластавшийся по стене за углом, сорвался к своему байку. Без Соубы - с неслучившейся битвы он смотреть не мог на меч, не то что к нему прикасаться. Но зато с ножом, парой кастетов и невероятным запасом ярости. Этот колчерукий посмел!..
Кадаж любил Нэлле. Но от этого навыки выживания у Нэлле лучше не становились. Она была добра до маразма, доверчива до идиотизма и приветлива до потери разума. Ха! Она и Бахамута сочтет несчастным потерявшимся звериком!
- Ни в коей мере. Просто разговор будет долгий.
- Ты что, напрашиваешься в гости?
Взревел мотор. Значит, Кадаж все слышал. И сделал выводы. Кадажу до Кальма - двадцать минут. И Кадажу отчаянно надо сбросить постоянное напряжение - злость и досаду, оставшиеся в сухом осадке после двухлетней бессмысленной гонки за светлым образом Матери. Интересно, где будет через двадцать минут Винсент Валентайн?
- Можно сказать и так. Напрашиваюсь в гости, часа на три, в пристойное время. И хочу видеть вас всех.
- Я подумаю. Дай телефон Нэлле.
Металлический звук. Валентайн постучал рукой по столу.
- Йазу?
- На связи, - отозвался Йазу. - Кадаж выехал в Кальм. Только что.
- Наверное, мы встретимся. Винсент уже расплачивается… - смущенный смешок, - за нас. Привезти к ужину что-нибудь?
- "Кусочки" для Лоза. И номер Винсента, если у него таковой имеется.
- Хорошо. Я приеду часам к восьми. Все в порядке?
- В общем да.
Если не считать Кадажа. Но это и без слов ясно. Когда закончились и эйфория, и постстрессовая агрессия, с Кадажем все перестало быть в порядке. Сначала он начал курить. Потом перестал спать. Потом завел себе привычку уноситься на байке - в одиночку и в никуда. Еще он, кажется, дрался на улицах. Повадился ночами сидеть на крыше и время от времени тихо, но яростно ругался - не то сам с собой, не то со всем миром. А иногда - Йазу это пугало, Лоза вообще приводило в панику, - Кадаж громко, вслух читал какие-то обрывочные куски из старых книг. Йазу спрашивал Нэлле - это были какие-то до-шинровские философы. Старые кретины, идеи которых - как считала Нэлле - привели мир к Шин-Ра. И всему последовавшему.
- Вот и хорошо. До встречи.
Йазу захлопнул телефон и пошел в гостиную. Лоз уже не сидел над комиксами. Лоз уже был готов что-нибудь сделать.
- Все хорошо, привет от Нэлле, - сказал ему Йазу.
Лоз разжал кулаки.
- Она приедет скоро? А Кадаж приедет?
- Нэлле приедет через час. А Кадаж - ну, сам понимаешь.
Лоз вздохнул. Его очень расстраивало, что Кадаж злится и его нет. Лоз посмотрел на диван, где в очень странной композиции расположились три зверя: плюшевая кошка Йазу, резиновый котенок Лоза и вырезанная из темного полупрозрачного камня пантера Кадажа. Каждое утро Лоз устраивал зверей по новой, уверенный, что если они будут сидеть правильно, то и с братьями все будет правильно, и Кадаж станет как был.

***
Кадаж все прибавлял и прибавлял скорость. Он представления не имел, где находится место, в котором Нэлле повстречала Винсента. Но он разберется.
Нэлле обменялась с Винсентом номерами телефонов. Забрала с собой фрукты из чайной - их упаковывали в красивые пакеты из шелковой бумаги. "Кусочки" - смесь из сушеных фруктов и орехового ассорти, которую Лоз предпочитал любым другим лакомствам, - она купила заранее. И блок сигарет. Лучше сигареты и сверхкрепкий чай, чем алкоголь и прочие… стимуляторы.
Нэлле не верила, что Кадаж впал в подростковый психоз надолго. Обычный возрастной кризис. Бывают увлечения похуже регулярных драк и Просветителей.
Кадаж увидел машину Нэлле издалека. Ее развалюху трудно было с чем-то перепутать. Что она там делает? По крайней мере, ясно, что за рулем Нэлле. Большего антиталанта в вождении колесного транспорта братьям встречать не доводилось.
Съезд с шоссе на грунтовку размыло дождями. Нэлле стиснула зубы, вцепилась в руль и начала медленно и очень осторожно выворачивать влево. Старый внедорожник стонал и трясся, из-под колес вылетали камни.
Пока Нэлле преодолевала поворот, Кадаж доехал до нее, убедился, что в машине она одна, и уже успел навернуть пару кругов. Выехав на ровный участок, Нэлле включила дальний свет и заметила пятнисто-зеленый байк и сияющие в темноте волосы. Кадаж. Конечно. Беспокоится и встречает.
Кадаж поравнялся с кабиной внедорожника. Посмотрел на Нэлле - усталую и, учитывая то, что она за рулем, вполне довольную собой. Нэлле подняла бровь: "Мне остановиться?" Иногда - и чем дальше, тем чаще, - им с мальчиками удавалось понимать друг друга и без слов. Кадаж улыбнулся Нэлле - чуть напряженно - и канул в сумерки. Рванул в Кальм. Там же не может быть больше трех заведений?
Въехав в город, он сразу понял, что может. Первая забегаловка была на заправке. Вторая - ровно на въезде в жилые ярко освещенные кварталы. Откуда-то доносились звуки музыки, смех. Дискотека. Деловой центр. Рестораны и кафе на каждом углу. Оказывается, Кальм процветает. И где в таком случае искать Валентайна?
Винсент подходил к своему номеру, когда по объездной проревел невероятно знакомый мотор. Проревел - и затих вдали. Винсент невозмутимо отпер дверь крайнего домика. Он был уверен, что никому из братьев не придет в голову прочесать город как следует.
Нэлле уже преодолевала последние пять километров, когда ее догнал Кадаж. Пока они добрались до дому, Кадаж описал вокруг Нэлле еще полдесятка петель. Блаженная. И машину она водит, как блаженная. Как будто она не за рулем сидит, а Бестию оседлала. Интересно, если Нэлле подарить вместо ее - любимого Лозом - монстра такую женскую машинку, маленькую и с хромированными бамперами, она так же водить будет?
Нэлле добралась до дома, долго маневрировала, загоняя машину под навес. Наконец успокоенно выбралась, присела на ступеньку кабины и закурила. За это время Кадаж успел запарковаться, обойти вокруг дома и выкурить две сигареты. Подошел к Нэлле, закурил третью. Дым поднимался к небу в мирном молчании. Нэлле пошарила в карманах, добыла оттуда очки, нацепила на нос. Бросила окурок в банку из-под консервированных раков. Как всегда, промахнулась.
Кадаж хмыкнул. В этом вся Нэлле. Не от мира сего. Щелчком запустил окурок в ту же банку, открыл багажник. Нэлле потянулась, подняла свой окурок с земли, уронила его в банку.
- Там виноград в пакете.
Кадаж аккуратно взял пакет, прихватил другой, с продуктами, и пошел в дом. Нэлле, с блоком "Шеллара" под мышкой и свертком из чайной, догнала его на крыльце и первая вошла в дом.
Йазу с интересом встретил все еще взбудораженного Кадажа. Так и хотелось спросить "Ну как?". Не спросил.
- О! - Лоз углядел знакомый пакет. - Кусочки! Здорово. Кадаж, а почему ты никогда не любишь кусочки?
Йазу улыбнулся. У Лоза в голове явно перепутались кусочки и "давно не с нами". Интересно, а Кадаж это поймет?
- Идем ужинать?
Готовили, как повелось в последнее время, мальчики. Нэлле даже не слишком мучилась совестью по этому поводу: у них получалось намного лучше - при условии, что Йазу не вспоминал о прабабушкиных кулинарных тетрадях. Прабабушка была большая затейница; Йазу тоже. Результаты поражали воображение. Пробовать их Нэлле решалась через раз.
Лоз забрал у Кадажа один пакет, чтобы удобнее было тащить брата на кухню.
- Сначала руки мыть, - напомнила Нэлле.
Дом становился тесен для четверых. Ничего, завтра привезут футон для комнаты мальчиков, а там еще что-нибудь придумается.
В последнее время Кадаж редко ел горячее. И еще реже - оказывался за общим столом. Он только сейчас заметил, как проголодался.
До самого чая молчали. Лоз давно усвоил правило "когда я ем - я глух и нем", Йазу рассматривал свежие ссадины на кулаках Кадажа, а Нэлле ела так, словно неожиданность поджидала в каждой ложке. На взгляд Йазу, это было неоправданно: зернового перца в еду он в этот раз не добавлял.
Чай Нэлле заваривала сама. Правда, выбрав сорт, любимый всеми.
- Жалко, что у тебя руки поранены, - сказала она, ставя чашку перед Кадажем. - У тебя такие красивые кисти.
- Ерунда, - ответил Кадаж, - само пройдет.
- Не пройдет, так отвалится, - Йазу смотрел в потолок, - ты не дослушал сегодня.
Кадаж фыркнул: Йазу в последнее время разговаривать, кажется, мог исключительно цитатами. Если повезет - не стихотворными.
- А что сегодня? - Лоз перестал выискивать сладкие земляные орехи в вазочке с "кусочками".
Нэлле села за стол, добавила в свою чашку немного меда.
- Винсент Валентайн. Никогда не думала, что встречу его живого. Ну или, по крайней мере… - она прищурилась, подбирая определение, - …настолько живого. Мой… в общем, он же умер, когда я еще в школу ходила. Действительно, весь мир имеет форму саквояжа.
Йазу представил себе мир в форме дорожной сумки и за этим чуть не пропустил мимо ушей важную информацию. Ничего особенного в том, что Винсент когда-то умер, не было. Случается. А вот тот факт, что Винсент приходится родственником тому, кого Нэлле называла просто "мой", всякий раз сбиваясь… Над этим стоило подумать.
- Мы хотим его в гости? - спросила Нэлле у мальчиков. - Он, кажется, решил быть настойчивым, а встречаться где-нибудь в ресторане или чайной… мало ли что.
Кадаж напрягся.
- А зачем? - спросил Лоз, сунув рот предпоследний орех.
- Мне кажется, вы ему нравитесь, - ответила Нэлле. - И еще он когда-то очень ошибся, пытаясь с вами поладить.
- Попытка меня пристрелить считается за "поладить"? - поинтересовался Кадаж, утягивая из кармана Нэлле зажигалку и закуривая прямо за столом. Лоз зафыркал и замахал рукой, отгоняя дым. - Или как?
Глаза у Нэлле стали круглые-круглые. Что особенно хорошо смотрелось с узкими очками.
- Может быть, это считается за "ошибся"? - невинно поинтересовался Йазу.
- А ему старший не-братик был нужен, - сообщил Лоз.
- Ну да, нравоучения читать, - заявил Кадаж. - У того в голове дыра сквозная, говори в нее, не говори…
- Ну, может, что и запало, - Йазу утянул у Лоза из-под носа кусочек. - Кстати, говорят, он детей развозит по домам. Прошвырнемся до Вутая?
- В гости так в гости, - неожиданно сказал Кадаж. - Демоны с ним, пусть приходит.
- Позвонишь? - спросила Нэлле и достала телефон. Отыскала в записной книжке номер, вывела на дисплей. - Вряд ли он спит. Лис.
- Перепончатокрылый, - уточнил Йазу.
Кадаж набрал номер.
- Ладно, приходи завтра. После обеда. Йазу тебя встретит на заправке на южном съезде.
Йазу кивнул, глянул на Нэлле.
- Часа в три, не раньше.
- В три часа, на машине, - сказал Кадаж и отключился.
- Вот и договорились, - заключила Нэлле. - Лоз, журналы собери, а то совсем растопорщатся.

***
Кадаж отмывал тарелки. Неторопливо, тщательно, рассматривая цветочные бордюры и узоры из птиц и фруктов. В зубах у него была сигарета. Пепел падал в пену. Позвякивали вилки и ножи.
- Классно готовишь, - сказал Кадаж, сплевывая в воду окурок, а потом выкидывая его в ведро.
Йазу вытирал тарелки.
- Я пока только учусь.
- Хорошо, что я в подопытные вошел, когда ты уже чему-то научился.
Кадаж и не хотел, но получилось недобро. А извиняться… ну, Йазу поймет, что все нормально. Йазу фыркнул.
- От птицы в кисло-сладком соусе больше всех досталось Нэлле.
Кадаж домыл посуду и полез в аптечку. Она по-прежнему обреталась в холодильнике, но изрядно пополнилась.
- Стимуляторы на травах… Адаптогены… Слушай, а снотворное у нас есть?
Йазу подошел сзади, глянул в аптечку через плечо Кадажа.
- Ты зна-а-а-ешь… по-моему, только для Нэлле. И для Лоза.
Кадаж не ложился спать уже дней пять. Йазу смутно помнил, что у него тоже был такой период - больше года назад. Но Йазу мог смотреть в ночь и придумывать в ней картинки, а Кадаж - нет.
- Вот это? - Кадаж взял в руки флакон с мерным колпачком. На колпачке был нарисован ярко-розовый чокобо. - Я пробовал, не помогает. - Он поставил флакон на место, встал, захлопнул холодильник.
Йазу обнял Кадажа за плечи. Кадаж дернулся, оскалился… и виновато посмотрел на брата.
- Я не знаю, что со мной, - это была не жалоба, но близко к ней.
- Со мной было так.
Кадаж краем глаза видел, как на шее Йазу пульсирует вена. Мягкий трикотаж водолазки подчеркивал тонкую лепку плеч. Серебряные волосы волнами ложились на черную ткань.
- И как ты справлялся?
Йазу улыбнулся.
- Сначала я отстреливал Турков - в воображении. Потом придумывал звезды в небе. Потом посылал Сефирота, куда Лайфстрим не затекает. Потом… - он неожиданно запнулся и покраснел. Слегка. Признаваться в том, что он придумывал стихи, Йазу не хотел даже Кадажу.
Кадаж посмотрел на Йазу в упор.
- У тебя всегда были странные развлечения. Мне, пожалуй, не подойдет. Знаешь, я позавчера пытался уснуть - прикидывал, как бы я отбивался от клаудова гребесла. Не помогло. Лоз же теперь по ночам не вскакивает? - вдруг спросил Кадаж. Он вспомнил, как Нэлле посреди ночи приводила Лоза обратно в их комнату, укладывала и гладила по волосам, пока тот не засыпал. - Нэлле… - он улыбнулся, помотал головой. Слова не шли с языка.
- Нэлле хорошая, - очень похоже и очень проникновенно скопировал Лоза Йазу и тоже улыбнулся, - а Лоз уже неделю не просыпался по ночам.
- Он на полу так и устроился?
- Да. - Лоз отыскал в сарае ящик с плюшевым зверьем и свил из игрушек гнездо на надувном матрасе.
Йазу внимательно поглядел на брата. Стоять так, рядом, было надежно - по крайней мере пока Кадаж не рванулся куда-то в ночь. А может, и не рванется? Йазу осторожно повлек Кадажа в сторону спальни. Кадаж позволил себя вести. Он хотел, чтобы его успокоили. И не верил, что это кому-то удастся. Но попробовать… наверное, можно. Пара часов… ну, потом он поднимется на крышу. Или поедет в Мидгар.
Йазу было тревожно. Он никогда не делал того, что затеял, и сам не понимал толком, что именно собирается предпринять.
- А можно ты разуешься?
Кадаж хмыкнул, наклонился, расстегнул молнию. Сбросил сначала один ботинок, потом второй. Посмотрел на ступни Йазу - косточки и сухожилия, длинные пальцы, узкие пятки.
Йазу издал тихий горловой звук, перетекая на кровать и увлекая за собой Кадажа. Получилось немного неловко. Кадаж, отпихиваясь, сполз с брата, заехав ему локтем в живот.
- Совсем офигел?! - прошипел, сев и стянув с себя футболку и штаны.
Под кожей Кадажа перекатывались узкие жгуты мышц. Йазу отдышался, снял брюки, потащил через голову водолазку. По волосам пробежали электрические искры. Кадаж провел рукой по волосам Йазу, ловя зеленоватые огоньки. Йазу встряхнул головой. Естественно-красивый жест.
Вот это Кадажу и не нравилось в людях - то, что они были такие натужные и неуклюжие. Только братья были правильные. И Нэлле. Но она - по-другому. Кадаж упал на спину, раскинув руки, выдохнул и уставился в потолок.
Йазу наклонился над Кадажем. Он опять не слишком хорошо представлял, что делать дальше. Прикоснуться. Погладить. Обнять.
Кадаж поймал одну прядь, как кисточкой, провел по своей щеке.
- Такие мягкие… Тебе не холодно?
- Немного, - отозвался Йазу, примериваясь, где бы улечься.
Кадаж запустил пальцы в теплые волосы на затылке Йазу, притянул брата к себе, роняя его голову себе на плечо. Играть с волосами было хорошо… так много ощущений, что не остается мыслей.
Йазу устроился поудобнее, обнял Кадажа, другой рукой - самыми кончиками пальцев - провел по шее. Кадаж притиснул его к себе, пробежался пальцами по лопаткам.
- Ты тренируешься? Или на все забил совсем?
Йазу тихо зашипел. Тренировался он нерегулярно.
- Завтра поспаррингуемся. Или даже втроем. С утра.
Йазу был теплый. И сердце у него билось ровно, без скачков и срывов. Еще он был приятный на ощупь. Шелковистый, гладкий, сильный…
Пальцы Йазу скользили по телу Кадажа - бессистемно, на полукасаниях. Так рисуют узоры на стекле. Кадаж поймал руку брата, стиснул. А потом уложил себе на грудь и прижал сверху. Кончиками пальцев - было неприятно. Лучше ладонью. Йазу неожиданно сам для себя вытянулся в струнку. Кадаж гладил его по спине правой рукой, забыв левую в волосах.
Йазу задышал чуть чаще, притиснулся к Кадажу плотнее. Кадаж повернулся набок, так было удобнее обнимать. Глаза у него закрылись - видеть было не нужно. Он видел всем телом.
Йазу откинул голову назад, открывая длинную шею. Облизнул незаметно губы. Кадаж почувствовал движение и тут же потянулся, чтобы прикоснуться - подушечками пальцев, тыльной стороной ладони, запястьем. Настолько доверяющий Йазу… У Кадажа мутилось в голове, к паху прилило тепло. Он тоже облизнулся, нагнулся к острому кадыку, провел по нему языком.
У Йазу за закрытыми веками разлетались искры. В плавках стало окончательно неудобно. Он высвободил руку, стянул плавки - свои и кадажевы. Кадаж тут же прижался, мурлыкнул, притираясь вплотную.
Йазу с любопытством коснулся напряженной плоти - сначала своей, потом Кадажа. И потерял контроль над дыханием. Кадаж с требовательно-жалобным звуком втиснулся в его ладонь, вцепился пальцами в бедро, потащил на себя.
Стало темно и жарко, только лопатки холодил воздух. Два тела переплетались, двигались во все убыстряющемся ритме. Прошло совсем немного времени, и Кадаж напрягся, выплескиваясь в ладонь Йазу, и обмяк. Йазу ненадолго пришел в себя и в следующий миг выгнулся назад, хрипло застонал, взрываясь. А потом упал, совершенно обессиленный.
Кадаж потянулся. Влез пальцами в липкое и остывающее. Уцепил простыню, вытер себя и Йазу углом. Сонно сообщил:
- Это было то, что надо.
Натянул на себя и брата одеяло, перевернулся на живот, буркнул:
- Спасибо.
И уснул.
Йазу покачивался на теплых волнах блаженства. Средство от бессонницы оказалось странным, но действенным. Значит, Кадаж будет прибегать к нему регулярно. Значит, с Кадажем все будет хорошо. Еще одна форма близости. Под эти мысли он и уснул - закинув руку Кадажу на спину.

3.
Нэлле вытирала пыль с любимого чернолакового сервиза.
- Кадаж, подойди, пожалуйста. Помоги выбрать циновку на стол, - она разложила несколько бамбуковых циновочек.
Не слишком ли много изысков из-за одного меланхоличного демона? Или это какой-то незнакомый ритуал? Ритуал для приема Винсента Валентайна. Кадаж фыркнул. Помнится, Винсент ни в каких особенных ритуалах не нуждался. Вот эта, красная, очень подойдет к цвету винсентова плаща. И вообще получится очень гармонично. Кадаж хмыкнул. Демонстративно.
- Тон в тон глазам, - заметила Нэлле. - Спасибо.
Нэлле тихо психовала. Мальчики - хорошие. Винсент - тоже. А что получится от встречи?.. Не разнесли бы дом в пылу дискуссии.
- Как ты думаешь, тебе будет интересно съездить в чайную?
Кадаж внимательно посмотрел на Нэлле. Что-то было не так. Кажется, она немного нервничала. Нет. Не немного.
- Один раз - точно.
Нэлле кивнула. Вздохнула.
- Я о нем слушала все пять лет. Какой он был правильный, и что такое путь воина, и что значит верность и долг. А вчера - если бы Каору видел, как вознаграждаются долг и верность, что бы он сказал? Хотела бы я показать ему Винсента и спросить…
Нэлле покачала головой. Слишком о многом она в последние годы спорила с мертвым Каору. Погибшим во имя долга. Идеи стоят ли любви?
Кадаж поправил расставленные на столе приборы. Он не знал, куда деваться от такой глубокой откровенности. Для него самого слова "верность", "долг" и "честь" были почти пустым звуком. От этих-то, блестящих, дутых и бряцающих жестью слов, заточенных по краям, и начинались все беды. Верность, долг и честь. Лопнувшая жестянка с просроченным пайком. Нэлле этого не скажешь. Только путь воина не сумели опошлить. Путь воина - это вовсе не дорога солдата.
- Путь воина - не дорога солдата.
Нэлле вскинула голову. Шагнула к Кадажу. И вышла из дома, зажигая сигарету по дороге.
Найдя у Нэлле растворитель и запасы лаков для ногтей лет за пятнадцать, Лоз терпеливо и усердно раскрашивал скучно-черный трофейный байк. Как обычно, высунув кончик языка. Краски у Лоза были в основном темно-красные. Немного белого, серебристого и перламутрового. Флакончик черного. Получился пока только один бок, ребристый и рельефный. Вот если ободрать Адскую Бестию и нарисовать - она и будет. Ну, почти.
Кадаж пошел за Лозом. Постоял в дверях сарая, разглядывая. Получалось стильно и вовсе не в духе любимых Лозом комиксов. А если ему купить подходящие краски, он ведь все байки распишет.
Лоз заметил изменение освещения и поднял голову.
- Во! - радостно сказал он.
- Ого… - Нэлле докурила и тоже пришла. - Надо будет сверху прозрачным лаком покрыть. Автомобильным. Чтобы не стерлось.
- Ага! - согласился Лоз. - Еще краски надо, - он показал пустые флакончики.
- Обязательно. Но не сегодня. Иди переодеваться, скоро приедет гость.
Нэлле уже переоделась. Белая шелковая блуза, брошка у горла, юбка из коричневого вельвета - в пол. Немного теней на веки, чуть-чуть горьковатых духов.
Лоз изумленно посмотрел на Нэлле.
- А это, - он провел измазанным кончиком пальца у глаза, - зачем? Красиво.
- Именно поэтому, - сказала Нэлле.
За ближайшим холмом взрыкнул мотор.
- Лоз, бегом! - сказал Кадаж, понимая, что иначе Лоз так и окажется за столом - в безнадежно убитых рабочих джинсах и футболке с оборванными рукавами. На самом Кадаже были его любимые штаны со множеством карманов, удачно демонстрирующие худые щиколотки с парой синяков.

***
В первый раз Винсент удивился, увидев Йазу за рулем внедорожника. У Йазу был удивительно здоровый и безмятежный вид.
Йазу смотрел, как Винсент подходит к машине. От Валентайна расходилась полоса оторопи, почти видимая. Люди замолкали и старались в сторону чудища в красном лишний раз не смотреть. Йазу улыбнулся. Глупые люди. Стоит сменить черный плащ на белую рубашку, и им сразу кажется, что Йазу не опасен.
- Если ты положишь ствол в багажник, - сообщил он Винсенту, когда тот подошел к машине, - я оставлю свой там же.
Винсент чуть приподнял бровь. Это уже походило на дипломатию. Но кобуру отстегнул и встал позади машины, выжидая. Йазу открыл багажник из салона, высунулся наружу.
- Захлопни его посильнее, замок заедает.
Ган-блейд в черной кобуре уютно устроился под запаской и в глаза не бросался. Винсент положил свой на запаску и захлопнул капот. Подошел к передней дверце. Йазу перегнулся через сиденье, открыл.
- Садись.
Глаза у заправщика становились все круглее и круглее. Про госпожу Конгрейв и ее сирот-племянников все знали. А это что, тоже родня?!
Винсент сел и тут же понял, почему Нэлле так странно водит. Машина явно была ей не по росту и не по размеру. Йазу, надо полагать, тоже - только его это не беспокоило.
- Что ж, здравствуй, - сказал Винсент, чтобы что-то сказать.
- И тебе привет, - Йазу тронулся с места.
Вел Йазу быстро, но аккуратно. Даже следил за дорожными знаками - там, где они были.
- Хочу асфальт, - сказал он, съезжая на грунтовку.
- И что вам мешает?
- Дорожную технику далеко угонять.
Винсент вежливо улыбнулся.
- Вот как ты думаешь, если крышу перекрыть и тепло провести, можно ли жить на чердаке? - Йазу пытался издеваться.
- И стены утеплить обязательно, - Винсент сделал вид, что не заметил издевки. Кажется, тон выбран верно. Поправка - тон пока выбирал не он.
Йазу хмыкнул. Про чердак он думал всерьез. Ему не хватало уединения, дом был слишком мал. А вот чердак… чердак был роскошный. И сделать себе комнату. С книгами.
- А там нет стен.
- Надо поставить фальш-стены. Нарисовать?
Йазу протянул руку и хлопнул ладонью по бардачку. Оттуда вытряхнулся - машина скакала по кочкам - истрепанный блокнотик в пол-ладони, который Нэлле держала на всякий случай. В спираль блокнота был вставлен жирный черный карандаш.
Винсент положил блокнот на руку, уверенными чертежными линиями нарисовал контур чердака, подвесной потолок, крепеж, фальш-стены в разрезе. Автоматически проставил стрелочками толщину. Закончил утепленным полом. Посмотрел на чертеж. Отвратительно. Но для схемы сгодится.
- Выглядит это примерно так.
Йазу взял у него блокнот, не прикоснувшись к металлу руки. Дальше он вел, поглядывая то на дорогу, то на листок, прикидывая, а справятся ли они втроем - ну, вдвоем, с Лозом, - своими силами. И какие должны быть материалы? Из чего этот утеплитель бывает?
Километров через пятнадцать Йазу сказал:
- Спасибо.
- Не чертеж это на самом деле, а так. Набросок. Это под стандартные блоки тридцатипятилетней давности, не знаю, как сейчас строят. Да и строят ли… - невпопад закончил он фразу.
- Этому дому, - который Йазу воспринимал как свой, - лет сто. Может, больше. Там стандартов нету.
- Ошибаешься, - неожиданно твердо возразил Винсент, - стандарты в строительстве существуют очень давно. Когда бы ни был построен этот дом, там стандартный фундамент, типовая планировка и стандартные коммуникации. Иначе бы их просто не было.
- Ясно, - кивнул Йазу. - Кстати, Страйф со своим гребеслом с горя по байку не сдвинулся?
- А кто должен сдвинуться с горя, гребесло или Страйф? - вопросом на вопрос ответил Винсент.
- Да что гребеслу… оно железное. Хотя всякое может быть. Оно там жило.
- Я у него не спрашивал. А Клауду не до того пока. Он детей воспитывает.
- Ну-ну. Гребеслом? С него станется. По-моему, их больше Кадаж воспитывает. Личным примером.
Как выяснилось поутру, Кадаж мотался не только подраться. Еще он верховодил сведенными им же детишками, которых приютили сердобольная Тифа и придурок-Клауд. Наверное, успешно. Ни Локхарт, ни Страйфу на то, чтобы детей занимать, времени не хватало. Йазу до сих пор пытался представить себе картинку: Кадаж-затейник. Получалась сказка про доброго крысолова.
Йазу стал гораздо свободнее разговаривать, отметил Винсент. Кадаж воспитывает сирот? Личным примером? Кошмарное видение полусотни маленьких Кадажиков обоего пола Винсента почти напугало.
- И как же это?
Йазу пожал плечами. Он там не был и не видел, а делиться подозрениями с Винсентом не собирался. Могло быть все: от проповедей о вреде Дженовы и Руфуса Шин-Ра до ролевой игры по сказочным сюжетам.
Повисло молчание. Кажется, Йазу отчаянно веселился - и изо всех сил скрывал это. Значит, все-таки мальчики. Не загнанные крысы. Не волчата. Дети. Впрочем - наверное, уже не дети. Подростки. По виду - вполне благополучные. Винсенту снова стало муторно.
На последнем подъеме мотор взвыл и захрипел. Скоро совсем развалится. Сколько бы Лоз ни старался. Ну да машину можно будет пригнать - в развалинах Мидгара их сотни.
- Почти приехали, - сообщил Йазу.
Винсент посмотрел вперед. И в самом деле - типовая постройка столетней давности. Семейный домик. Три комнаты: две спальни и гостиная, кухня, большая ванная. Чердак и подвал. При перестройке имеет смысл не только утеплять чердак, но и пристраивать летнюю веранду. Сверху в таком случае получается балкон, а внешний вид становится более современным. Представив дикий виноград вдоль стен, Винсент очнулся. Это было несколько слишком.
На крыльце стояла Нэлле Конгрейв. Одетая в стиле "учитель из элитной школы". Через голову Нэлле смотрел настороженный Лоз. Йазу взбежал на крыльцо. Наклонился к Нэлле, принюхиваясь к духам.
- Здравствуйте, Винсент, - сказала Нэлле.
- Здравствуйте, Нэлле. Рад вас видеть. - Винсент чуть наклонил голову.
Йазу втолкнул Лоза в дом, чтобы дать Нэлле и Винсенту войти. Разулся и сунулся в гостиную. Улыбнулся Кадажу.
- Входите, - пригласила Нэлле.
Винсент прошел в гостиную.
- Здравствуй, Кадаж.
Кадаж царствовал в единственном кресле. Величие слегка портила стопка комиксов под креслом. Лоз сел на пол рядом с братом. Три игрушечные кошки рядком устроились перед диваном.
- Привет, - отозвался Лоз.
Кадаж прищурился.
- Здравствуй. Йазу, где его пистолет?
- В багажнике.
Йазу рассматривал сервировку. Чайная церемония? Винсент подошел к столику, поставил на него знакомый коричневый пакетик из чайной, и еще два пакета побольше. Несколько неуверенно оглянулся на Нэлле. Та присела на пол у столика, достала откуда-то бамбуковые плошки, быстро выложила в них ореховое ассорти и вяленые абрикосы, принесенные Винсентом.
- Спасибо. Я могу попросить вас провести церемонию, как полагается? Сама я уже не помню деталей. Мальчики… - она оглядела братьев, сзывая их к столу.
Йазу скопировал позу Нэлле. Кадаж задумался о чем-то, но сделал то же самое, сев у Нэлле по левую руку. Лоз, особо не заморачиваясь, устроился на свободном месте, переплетя ноги.
Нэлле была довольна. И горда, хотя глупо гордиться тем, в чем нет твоей заслуги. Но не гордиться мальчиками было свыше ее сил. Винсент пребывал в глубоком, тщательно подавленном изумлении. Как давно он не видел настоящих домов - все больше жилые помещения. Или нежилые помещения. Сама по себе Нэлле и ее дом - это было чудо. Наверное, это чудо и изменило... он никогда не мог думать об этих ребятах "клоны".
- Прекрасный чай, - Нэлле первая нарушила молчание.
Лоз, утащив себе часть орехов и абрикосов, растянулся на полу, листая комиксы. Ему стало скучно. Делать непонятное он не любил. Йазу процессом наслаждался, пытаясь уловить ускользающий смысл. Смысл в церемонии, безусловно, был. Но пока не давался. А Нэлле красивая. Кадаж примерился к правилам игры.
- А что это за сорт? - спросил он
- Серая Греза, - ответил Винсент.
- Вкусно. Так о чем ты хотел поговорить?
- Я просто хотел вас увидеть, - сообщил Винсент. Он уже понял, почему они развернулись в последний момент.
- Смотри, - любезно разрешил Кадаж.
Йазу наблюдал. И веселился. Ему было бы интересно пообщаться с Винсентом, но пока пусть младший развлечется. А Лоз слушал интонации, не вникая в смысл.
Нэлле встала, вышла, но тут же вернулась со стопкой старых, закручивающихся по углам фотографий. И протянула их Винсенту - молча.
Винсент начал перебирать фотографии, улыбаясь глазами или углом рта. Прошлое шепотом кричало из-под пальцев. И ни он, ни Нэлле не заметили, как Йазу втиснулся между ними, как Лоз подполз Винсенту едва ли не под руку, как Кадаж перегнулся через широкое плечо.
Кадаж видел одну из этих фотографий - там, в сейфе. И не слишком понимал, почему Нэлле сейчас показывает Валентайну то, что хранила так долго. Долг, и честь, и верность. Несгибаемые. Приводящие к смерти и только к смерти.
Йазу поглядывал на снимки, на Нэлле, на Винсента, снова на снимки. Нынешняя Нэлле нравилась ему намного больше. Винсент был похож на мужчину со снимков, иногда - слишком, иногда - не очень. Лоз выдернул из-под пальцев Валентайна картинку. Город, витрины, машины, люди. Солнце. Зонтики уличного кафе. Смеющаяся Нэлле в белом платье без рукавов.
- Сейчас красивее, - определил Лоз, кивнув в сторону Нэлле.
Магия момента ушла. Все очнулись. Винсент обнаружил себя окруженным детьми - детьми? - настолько тесно, что вздумай он пошевелиться, это было бы проблематично.
Кадаж перегнулся через Винсента, опираясь о его плечо, забрал фотографии и устроился на диване. Братья тут же сели по бокам и начали изучать снимки. Молча.
Винсент налил Нэлле и себе еще по чашечке. Жест порой заменяет слово. Особенно когда слов не хватает. Сочувствие окажется нелепым и неискренним. В сущности, ничего, кроме сожаления, он не испытывал. Но от сожаления было почти что больно.
- А что это за Центральная энергетическая? - Йазу первым обнаружил фотографию, на которых Нэлле не было, зато был ее спутник - совсем еще молодой. И углядел табличку у него над головой. - Это же… Что это за город?
- Мидгар, - ответил Винсент.
Кадаж тут же перевернул снимок. Посмотрел на дату. И крепко задумался.
- Центральная энергетическая - это компания, обеспечивавшая Мидгар и пригороды электричеством, - сказала Нэлле. - Правда, это было давно. Потом ее поглотила Shin-Ra Electric Company.
- Мако оказалась выгоднее других источников энергии, - продолжил Винсент. - Угля, солнца, нефти.
- Шин-Ра была не единственной? - уточнил Йазу, хотя это и так было ясно.
- В моих учебниках истории Шин-Ра превозносилась как спаситель от энергетического кризиса, - сказала Нэлле. - Правда, историю легко фальсифицировать.
- Почему же? На некоторый момент так и было. Если не учитывать того, что кризис был не столько энергетическим, сколько промышленным в первую очередь и политическим во вторую, - видя две пары недоумевающих зеленых глаз, Винсент пояснил: - Для разработки энергетических ресурсов, отличных от Лайфстрима, требовались новые, более мощные и сложные машины. В этот момент стремительно развивающаяся Шин-Ра оттянула на себя все мозги, и наступил кризис уже политический. На волне которого Шин-Ра и поднялась до уровня сначала неофициального, а потом полноправного правительства. Это вкратце.
- Да уж… Сейчас странно думать, что династия Шин-Ра совсем молода. Полтора поколения - и все привыкли к тому, что Шин-Ра - хозяева мира, - заметила Нэлле. - Но вечных династий не бывает.
- Занятно, что Шин-Ра же стала причиной катастрофы. И при этом продолжает держаться на плаву.
Зерно упадет в добрую почву. И пусть эта почва для Шин-Ра станет почвой раздора и окончательного разорения. Ради разнообразия.
Йазу улыбался. Обычно такая улыбка хорошего не предвещала. Кадаж подобрался.
- И Сефирот?..
- Лучший военачальник корпорации Шин-Ра, - сказала Нэлле. - Насколько я помню официальные сводки прошлых лет.
- Первый удачный... удавшийся результат генетических манипуляций одной из лабораторий корпорации Шин-Ра.
Лицо Винсента очень странно закаменело. Нэлле погладила его по левой руке, утешая. Лоз озадаченно посмотрел на них. Что-то ему не нравилось. Наверное, то, что у Винсента рука - железная.
Йазу прищурился. В прошлый раз подобный разговор с Винсентом закончился нарочито нечаянным купанием в озере. Конечно, в глобальном смысле последствия были хорошие. Ну а какие будут в этот раз? И насколько глобальные?
Кадаж озадаченно потряс головой, чтобы информация уложилась получше.
- Так значит?.. - начал он, но слова не успевали за мыслями. - Шин-Ра не в своем праве?
В наступивших сумерках глаза у Винсента светились красным.
- Узурпатор, - промурлыкал Йазу. - Р-р-руфус - узур-р-р-патор-р-р.
- Нет, это был Артур, - в тон ему отозвался Винсент.
Кадаж и Йазу переглянулись. И улыбнулись. Кадажу больше не будет скучно. Ему будет весело. И не только ему.

***
До города Винсента отвез Лоз. А на обратной дороге машина сдохла. Чудом Лозу удалось дотянуть до дома. Маневрировать смысла не было, и Лоз посигналил, когда машина окончательно заглохла метрах в пятистах от дома.
Йазу выглянул с чердака через слуховое оконце и ссыпался вниз. Кадаж сорвался с насиженного кресла, где сидел, обдумывая услышанное. Байки они завели синхронно. И мгновенно домчались - Лоз уже стоял возле тачки и попинывал переднее колесо в явной растерянности.
- Все, - сказал он удрученно.
- Хорошо, что не раньше.
Йазу глянул на Кадажа.
- Отбуксируем в ремонт завтра, - сказал Кадаж, - а сейчас пусть стоит. Ничего с ней за ночь не случится, - пояснил он для переменившегося в лице Лоза.
- А может ну ее? - предположил Йазу. - Она старше Винсента. Смотаемся в Мидгар, там под пятым сектором их стаи.
- А может ну тебя? - возмутился Лоз, - хорошая машинка, живая…
Йазу покосился на Лоза.
- А на чем Нэлле будет ездить? На тебе? Ей не понравится, честное слово.
Кадаж фыркнул.
- Сначала отбуксируем тачку, потом в Мидгар.

4.
Как будто отпустило, и только болело, тупо и изнутри, и совсем свое. Кадаж дождался, пока братья заснут, выбрался из-под Йазу, открыл окно и вскарабкался по внешней стене дома наверх.
Соуба ждала. Она ждала давно - в водосточном желобе, в промасленных тряпках. Взяв сверток, Кадаж взлетел на самый конек. Размотал меч, нежно качнул в руке. Соуба отозвалась глухой и печальной песней. Никогда они не расставались так надолго - с тех пор, как встретились. Соуба умела и обижаться, и скучать.
Йазу, проснувшийся, как только скрипнула рама, дождался, пока Кадаж взберется на крышу, и подошел окну. На серебристой траве луна обрисовывала четкий силуэт. Крыша. Труба. Кадаж. Соуба. Йазу немного понаблюдал и вернулся под одеяло. Втиснулся Лозу под бок - замерз. Закрыл глаза, закинул руки за голову и принялся ждать.
Надо было сделать что-то, чтобы искупить свою… вину? И привычного танца недоставало. Соуба то вела руку, то сопротивлялась, сбивая ритм движений, пыталась сорвать дыхание. И Кадаж замер. Замер, и опустился на колени, и коснулся лбом клинков. Соуба хотела виры. А еще Соуба хотела крови. Она была голодна.
Кадаж держал лезвия на обнаженных ладонях, вслушивался в призрачный звон, окружавший лезвия. И долго сидел так, пока не распрямился одним стремительным движением, перехватив Соубу за рукоять и пронеся на полволоска от лица. Взлетела срезанная серебряная прядь, коснулась черного клинка и исчезла.
Соуба ожила. Засмеялась. Согласилась на настоящий танец.
Под утро тихо пискнуло прикрываемое окно. Йазу открыл глаза. Посмотрел на Кадажа. На неровно срезанную косую челку. Дождался, пока брат ляжет, притянул к себе и прошипел в ухо:
- Завтра - сам достригу.
Кадаж утвердительно фыркнул, обнял Йазу, закинул на Лоза ногу и уснул.

5.
На следующий день в автомастерскую на западной окраине Кальма явилась бесподобная процессия. Старинный внедорожник на буксире у двух тяжелых байков. Буксировать внедорожник - то еще развлечение, тем более - байками. Вся мастерская сбежалась смотреть.
Йазу, сидевший за рулем, взмок как мышь. Всю дорогу он всерьез побаивался, что братики забудутся, рванут - и он останется в кабине машины, из-под которой выдрали передний мост. Или что они столкнутся - дорога была узкая. Или что Лоз, не привыкший еще к новому байку, что-нибудь отчебучит.
Обошлось. Из кабины Йазу вывалился на полусогнутых. Мгновенно определил мастера. Подошел, аккуратно засунул в карман его промасленного комбинезона несколько купюр и сообщил:
- Это аванс.
Мастер усмехнулся - пары передних зубов у него не хватало. Кивнул.
- У вас есть автомобильные краски? Братик любит рисовать.
Лоз отцепил буксировочные тросы. Кадаж с байка слезать вообще не собирался. Мастер пошел - якобы вокруг тачки, которую знал как облупленную, а на самом деле разглядывать двухколесных монстров. Лоз - следом за ним, собираясь рассказать про машину.
- Краски вон там, - девица с пухлыми малиновыми губами показала на магазинчик и улыбнулась Йазу.
- Лоз, идем выбирать! - крикнул Йазу. - Кадаж, с нами?
Кадаж лениво слез с байка. Закурил. Пахло, как у Лоза в сарайчике. Лоз уже был у дверей магазина, заглядывал внутрь. Йазу выхватил у Кадажа сигарету, затянулся пару раз и аккуратно раздавил окурок в ближайшей урне. Слегка наклонился к брату, прикасаясь губами к колючим подстриженным прядям:
- Больше не надо. Я тебя и так люблю.
Кадаж поднял бровь. На представление смотрел весь персонал, некоторые - приоткрыв рот. Кроме мастера - тот все медитировал на байки - и кассирши, пялившейся в Лозову спину.
- Умгу. Пойдем, посмотрим.
В магазине был роскошный отдел красок и эмалей. Со стендами-вертушками - образцами колеров. С пирамидами банок до потолка. Лоз ходил между ними с горящими глазами, едва ли не облизываясь.
- Реши, что будешь рисовать, - посоветовал Йазу. - И выбирай. Юноша, - окликнул он консультанта, - у вас кисти есть? Для росписи по байкам?
Продавец посмотрел на странную троицу едва ли не с благоговением. Первый раз за все время работы его спрашивали о росписи по байкам.
- Нет. Не знаю. То есть, да, подождите, я поищу.
Парни смахивали на по-настоящему крутых байкеров. Да и кому еще могут понадобиться кисти для росписи по металлу? Тот, что со стильной прической, выбирал цвета со знанием дела, длинноволосый, чуть склонив голову, смотрел как будто насквозь, третий, совсем мальчишка, со странной ассиметричной стрижкой, встал в дверях, оглядывая магазин.
Йазу отдрейфовал к стенду с книгами. Порылся в них, кое-что перелистал. Под стендом стоял ящик с уцененкой - потрепанной, залитой, с продранными обложками. Йазу присел и начал в нем копаться. И очень скоро в задумчивости засвистел. Выдернул здоровенный альбом без обложки и с погрызенным мышами корешком. Прочитал содержание. Полистал. И завис, разглядывая иллюстрации.
Книга называлась "Искусство аэрографии".
Рядом тут же нарисовался Кадаж, который уже осмотрелся и объяснил Лозу, как составлять заказ. Кадаж заглянул Йазу через плечо, тоже присвистнул и сказал:
- А Лоз осилит?
- А мы и не поможем? - с той же интонацией спросил Йазу. - Стимул будет. И картинок много, почти комиксы.
Лоз стоял у прилавка. Перед ним медленно росла батарея баночек. Кадаж положил рядом найденную Йазу книгу. Продавец вынырнул из подсобки:
- Кистей нет, аэрографы.
Лоз оглянулся на братьев. Кадаж кивнул. Йазу шмякнул на прилавок разбухший том "Истории колесной техники" и добавил:
- Всех калибров. И еще шкурку, растворитель и прозрачный лак.
Лоз тщательно осматривал еще не приобретенные драгоценности. Поняв, что для Адской Бестии цветов достаточно, он поднял глаза.
Продавец считал. Девица села за кассу, расстегнув две верхние пуговки тесной блузки. По залу вроде бы со смыслом бродили младшие мастера, техник и два клиента, заехавшие попить пива.
Йазу огляделся. Улыбнулся распределительному коробу под потолком.
- Сколько с нас?
Продавец назвал сумму, на взгляд братьев - вполне умеренную, а с собственной точки зрения - совершенно несообразную.
- Покаже…те потом? - почти шепотом спросил он Лоза.
Йазу вытащил из коробки с аэрографом инструкцию и сейчас придирчиво сверял комплектацию. Проверил воздушный кабель. Обнаружил, что и его исследовали мыши.
- Покажем. Замените.
- Ага! - радостно сказал Лоз.
Продавец опять унесся в подсобку. Кадаж изучал кассиршу. Кассирша расстегнула уже третью пуговицу, и Кадаж подозревал, что еще немного, и она вовсе снимет блузку. Это было бы забавно, но совершенно излишне. Йазу негромко, но очень внятно сказал ему:
- У бедной девушки нет денег на одежду ее размера? Оставим чаевые?
- Братик, - улыбнулся Кадаж, - неужели ты не знаешь, что она это специально?
Кассирша покраснела.
- А зачем? - с интересом спросил Йазу, разглядывая девицу в упор. - Это некрасиво. И холодно. Она же сейчас вся в пупырышках будет.
- Чтобы ты спросил.
Кадаж с трудом удерживался от смеха. Кассиршу разрывали противоречивые чувства. Клиенты, дядьки за тридцать, сдержанно ржали за стеллажами.
- Я спросил, - сообщил Йазу, подошел к кассе, перегнулся через кассовый аппарат и, глядя девушке в глаза, быстро застегнул пуговки. Все, до самого горла.
Кассирша покраснела окончательно.
- Отвали, педик паршивый!
Йазу потряс головой.
- Голос у вас… Кстати, а кто такой педик?
Лоз от прилавка и вынырнувший из подсобки продавец с интересом созерцали эту сценку. Кадаж, подойдя поближе, вполголоса сообщил:
- Это когда мужик трахается с мужиком.
- Ну и фантазия! - возмутился Йазу. - Ничего себе девичьи мечты!
Продавец написал Лозу счет и теперь угорал со смеху. Лоз гордо шел к кассе.
- Девичьи мечты - это сильно, - крикнул из угла техник, - она и не то придумает!
Ржал уже весь магазин. Кадаж демонстративно недоумевал. Лоз дошел до кассы и положил на тарелочку с рекламой моторного масла счет.
- С вас… - кассирша спряталась за счет и назвала сумму.
Йазу выдернул бумажку из ее рук. Прочитал все пункты.
- Ошибаетесь. На семьдесят гил. Нехорошо. Вы столько не стоите.
- Братик, - сказал Кадаж, - хватит. Люди такого цвета… это неестественно.
Йазу пожал плечами. И выложил на тарелочку деньги. По одной купюре. Сверху насыпал горсть мелочи. Дождался чека.
Продавец широко улыбнулся и начал укладывать банки и коробки в бумажные мешки с ручками. Техник вынырнул из угла. Он собирался было пожать странной троице руки, но, подойдя поближе, отчего-то расхотел. Наверное, оттого, что все трое были в перчатках.
- Молодцы, парни, - радостно сказал он издалека.
Йазу пожал плечами и взял пакет с книгами.
- Мыши у вас…
Лоз сгреб все остальное. Кадаж вышел и придержал дверь. Лоз еще раз с сожалением оглядел магазин, сказал:
- Я приеду.
Покупки загрузили в лозов байк. Йазу сел за спину Кадажа, обнял его за талию и положил голову на плечо.
- Поехали домой.
- Братик… Тебе так понравилась идея? - заводя байк, спросил Кадаж.
- А тебе - девица? - Йазу фыркнул Кадажу прямо в ухо. - Слова другие, братик.
- Почему? Если трахает, то педик.
- А если любит?
Кадаж повел плечом.
- Йазу. Или Кадаж.
Йазу, не поворачивая головы, покосился на Лоза. Улыбнулся.
- Поехали. Шоу окончено.
- Провокатор, - ответил довольный Кадаж.
Кассирша ревела в подсобке, размазывая по лицу краску. За кассу сел продавец, прокручивавший в голове, как он будет рассказывать парням из квартала про офигительных клиентов, заехавших в его офигительный магазин. Техник, добрая душа, утешал кассиршу как мог. Клиенты пили пиво, перемежая его междометиями. Мастера, активно жестикулируя, обсуждали Шин-Ра байки и Шин-Ра в целом. Пока не зашел старший мастер и не погнал всех работать. На вопросы типа "что это было?" ответил:
- Младшие Конгрейвы. Племянники. Сироты. Марш машину на яму.
"Ну ни фига ж себе сиротки!" - подумали, наверное, все хором.

6.
Винсент уже дней пять ждал звонка. Он собирался пригласить Нэлле в любимую ею чайную, но от чайной Нэлле отказалась - значит, разговор будет не для посторонних ушей. Пообещав перезвонить, сходил к управляющему мотелем и попросил порекомендовать ресторан, где можно было бы провести конфиденциальные переговоры. Получив адрес, перезвонил и спросил, когда Нэлле было бы удобно.
Время шло к полудню. Новая машина, где-то добытая мальчиками, при всей внешней неказистости оказалась намного удобнее, послушнее и приятнее старой.
- Давайте сегодня в два, - предложила Нэлле. - Боюсь, у меня к вам много вопросов.
И пошла наряжаться. Коричневая юбка запылилась, но у Нэлле нашлась похожая черная. И винно-красная блуза с широкими плечами и цепочкой, соединяющей углы воротника. Удобные туфли. Длинный жилет, перчатки. Немного косметики и капля духов.
Спустился Йазу. Придирчиво оглядел Нэлле, чуть поправил цепочку. Когда Нелле ездила за работой, она не красилась. Если нарядилась - значит, для Винсента.
- Пообедаете без меня? Я в город.
- Пообедаем. Что-то случилось?
Нэлле покачала головой.
- Просто… свидание.
- Очень подходящий цвет, - улыбнулся Йазу, - удачи.
Нэлле вскинула длинные ресницы. И сообщила:
- Там мой хвост на столе. Придумай ему смысл.
И вышла. Йазу посмотрел ей в спину. Нэлле отрезала свою поминальную прядь.
Винсент приехал чуть раньше назначенного времени - занять удобный столик. Ресторанчик и в самом деле был неплохой, судя по карте вин.
Нэлле вошла в зал неторопливым, скрывающим волнение шагом. Метрдотель проводил ее в кабинет и исчез. Винсент поднялся навстречу, чуть наклонил голову.
- Приветствую. Рад вас видеть.
- И я вам рада.
Нэлле села, положила перчатки и сумочку на стол.
- Сначала формальности, да?
- Разумеется. Я уже выбрал. Здесь неплохое белое вино. Подстраивайтесь.
- Я за рулем, - напомнила Нэлле.
"Букет" сыров. Рыба с овощами и рисом. Зеленый салат с оливками. Профитроли и шоколад на десерт.
Официант принес блюда, и после первой перемены Нэлле заговорила:
- Я бы хотела посоветоваться с вами о мальчиках, Винсент.
- Слушаю.
- Они взрослеют. Как-то странно, скачками. И… - Нэлле слегка замялась, отпила вина, - кажется, все, что может быть нужно взрослеющим мужчинам, они находят друг в друге.
Винсент задумался, чуть покачал вино в бокале.
- Скачками - это не странно. Сефирот тоже взрослел неровно. Они - его клоны, а почти сверхъестественная близость однояйцевых близнецов… это случается.
- Ох… то есть они даже больше, чем полнородные братья.
Винсент кивнул. Братья. Клоны. Близнецы. Возраст такой.
- Понимаете, я об этом не задумывалась. Да, в общем, какая разница. Но… - она порозовела, - …я все же думала, что их интерес обратится вовне. А как живете вы, Винсент? Ваши дела?..
Много лет Винсент не слышал таких вопросов.
- Разнообразно, как обычно. В целом неплохо, благодарю вас. А как вы?
- В общем, тоже как обычно. Я работаю, мальчики взрослеют. Сложно - но это как всегда. Им, кажется, скоро понадобятся документы. Йазу собирается чему-то учиться… изучает мой диплом и старые конспекты. Кадаж… его я понимаю хуже всех, но он хороший.
- Что общего между собирается учиться и хороший? Или Кадаж построил некий план, а вы не знаете, какой именно?
- Я никогда не знаю его планов. И, честно признаться, не интересуюсь. Сами скажут, если сочтут нужным. Вы случайно не знаете базовый уровень их образования? Стандартный школьный курс или что-то другое?
- Базовый минимум - арифметика, чтение, начала механики. Плюс специализация.
- Солджер Экстра незаконченная. Их научили драться, но не научили ничему другому. -Нэлле покачала головой. - А я-то надеялась, что мне больше не придется преподавать. Я математику совсем не знаю.
Винсент незаметно сам для себя закончил с горячим.
- Математику, допустим, знаю я. - Тут он понял, что фактически предлагает Нэлле свою помощь, но было поздно. - Есть учебники. Учиться надо обоим - вернее, всем троим, но как учить Лоза, я не понимаю. Эксперимент… - в исполнении Винсента это прозвучало как ругательство.
- С Лозом как раз просто. Не уверена, что он освоит школьный курс, но в мастерской, где чинят мою машину, его ценят и, кажется, даже уважают. Возможно, у него врожденный талант механика. Кроме того, он прекрасно рисует.
Винсент вскинул бровь.
- Рисует?
- Йазу это называет росписью по байкам. Получается красиво, хотя, конечно, иногда страшновато.
О том, что Лоз рисует эскизы для ее новой машины, Нэлле тоже промолчала. Может, удастся убедить его не расписывать микровэн кошками и волками.
- Послушайте… Если у них есть таланты… это чудесно! - Винсента что-то взволновало всерьез.
- Почему вас это удивляет? Йазу пишет очень неплохие стихи. Кадаж… ну, он самый младший и меньше всех бывает дома.
- Для меня это значит, что… они вышли за рамки программы. Пистолеты не пишут стихов, а кастеты не рисуют.
Нэлле нахмурилась.
- Вы странно к ним относитесь, Винсент. Они живые мальчишки, разумеется, у них есть свои таланты, искры, способности.
- Великий полководец Сефирот был не больше, чем великий полководец. А потом сошел с ума.
- Думаю, у них тоже есть задатки для величия.
- Нэлле, я не об этом. - Винсент долго подбирал слова. Для него сообщение о способностях Лоза и Йазу стало почти откровением. Даже он - Турк, не Солджер - утратил когда-то возможность и интерес к любому творчеству. Включая архитектуру, которую любил с детства. - Извините за патетику - это их счастье. Или их спасение.
Нэлле покачала головой. Иногда Винсент беспокоился о мальчиках, как о собственных детях.
- С ними все будет хорошо.
- Да. Теперь я верю.
- Скажите… Если это был проект Лабораторий Шин-Ра, не захочет ли нынешний президент вернуть беглецов? Они, с его точки зрения, даже и не люди, наверное.
- Не должен успеть. Я приложу к этому все усилия, - Винсент улыбнулся. У менее воспитанного человека такая улыбка сошла бы за оскал.
- Опасаетесь за мальчиков? Или за господина Шин-Ра?
- Что ему сделается. Я просто не люблю экспериментов. И экспериментаторов.
Нэлле с улыбкой кивнула. Принесли десерт. Шоколад пах восхитительно.
- Чудесный ресторан. Когда мне ждать вас в гости?
Винсент чуть пошевелил над сырами носом.
- Завтра вам будет удобно? Мне бы хотелось видеть всех троих.
- Я посоветуюсь с мальчиками и позвоню вам вечером. Кстати, вы бы не согласились помочь мне подобрать для них учебники? Сегодня, после обеда?
- Не откажусь. Полный школьный курс… - Винсент сделал вид, что очень интересуется сырами. - Надо было заранее вспомнить стандарты.
Нэлле поморщилась.
- Стандартизированные курсы для нестандартных детей… Посмотрим. Кстати, Лозу нужны учебники адаптированные. Значит, в букинистический. Там точно есть. Как вы думаете, Кадажу и Йазу нужны иностранные языки, или с этим стоит повременить?
- Когда вы начали изучать язык? - по-вутайски спросил Винсент.
- С рождения, - Нэлле ответила на том же языке. - Я билингв.
- И чем раньше, тем лучше. Лучше поздно, чем никогда.

7.
- Слушай, парень, это железо уже не живое, - в десятый раз втолковывал Лозу старший механик. - Мотор проще менять, чем чинить, но вообще, твою развалюху уже ничего не лечит. Днище гнилое, база с трещиной…
- Так поменяем. Заварить базу можно? - Лоз страшно обижался каждый раз, когда ему объясняли, что машину Нэлле надо бросить.
- А смысл? Ремонт выйдет дороже драндулета. Ты извини, парень, но машины тоже умирают. Старая она.
Лоз насупился. Ну не был еще Нэллин внедорожник мертвым.
- Батя, да пусть он сам варит, - посоветовал техник. - Лоз, ты пойми: вареная база треснет по шву при нагрузке.
- А если две железки внахлест? Тогда будет прочней, чем в остальных местах.
Старший механик покрутил у виска. А техник что-то прикидывал.
- Заплату, что ли? А фиг его знает. Пойдем смотреть.
Лоз наведывался в мастерскую через раз. Техника его слушалась, диагностировал он не хуже старшего механика, и тот раздумывал, не позвать ли парня на полставки.
Идея с заплатой казалась Лозу совсем простой, а днище надо заклеить. Целиком. В мастерской Лозу было хорошо. Потому что правильно.

8.
- Нэлле, а как?..
Нэлле заглянула в учебник, который принес Кадаж, и закатила глаза.
- Кадаж, я это и в школе решать не умела. Может, Йазу уже разобрался?
- Пойдем спросим. Вместе мы лучше думаем.
Если у Кадажа что-то не получалось с первого раза, он злился. С третьего - впадал в безысходность. Раза после шестого шел спрашивать. Йазу же одолевал школьный курс сам.
- Интеллект группы равен интеллекту самого тупого ее члена, - сообщила Нэлле, но из-за компа встала. - Идем.
Йазу, развалившись на диване, читал учебник истории. Старый. Университетский. Выражение лица у него было брезгливое - словно книга воняла.
- Вам чего? - спросил он поверх книги. - Нэлле, почему вся история - от одного дурака до другого?
- Нам многочлены второй степени, - сообщил Кадаж, - а умных людей история не видит.
- Умные люди умно прячутся. От дураков и историков. Дай глянуть. На самом деле, это частный случай решения всех степенных уравнений.
Кадаж посмотрел на брата несчастными глазами.
- Давай еще раз и по-человечески.
Йазу оперся на локоть.
- Сколько корней у квадратного уравнения?
- Решений? Два.
Нэлле незаметно ушла.
- Ну смотри. На самом деле очень простая штука, - Йазу взял лист бумаги, нарисовал координатную сетку, на ней - параболу. Потом еще две. - Видишь? Где она пересекается с осью абсцисс, там и решение. А пересекается она - два раза, или один, или никак. А - это как бы размах этой кривой, В вроде уголового коэффициента, а С - просто высота. На самом деле формула простая, - он написал формулу, - а главная засада в том, чтобы дискриминант был больше нуля.
Кадаж потер лоб.
- А если меньше?
- А квадратный корень из отрицательных чисел, - Йазу мечтательно посмотрел в бумажку, - это совсем другая история. Его не существует.
- Бред какой-то. Вроде бы я понял… давай задачки погоняем.
- Да не бред. Возведи в квадрат отрицательное число.
- А, точно. Понял. Устал.
От алгебры Кадаж уставал больше, чем от всего остального, вместе взятого.
С полчаса они грызли квадратные уравнения, пока Кадаж не начал применять формулу автоматически. Тогда Йазу спросил:
- Почему последний кабинет так легко отказался от власти?
- Ты что сейчас читаешь? - Кадаж сунулся в книгу. - А, апрельский кризис. Так у них срок избрания закончился.
- Что, у всех разом? А тогда почему новый кабинет не выбрали?
Кадаж уселся поудобнее.
- Ну смотри. Сначала случился экономический кризис, и последний президент распустил кабинет, так всегда делается. Потом парламент объявил импичмент. Вице-президента грохнули, кстати, возможно, что и Шин-Ра. Выборы были экстренные, и выбрали - Артура. Может, и подтасовка, но скорее, он просто грамотно провел выборную кампанию, голосов подкупил. И стал вполне законным президентом. Кандидатов настолько не было, что забили на все поправки к конституции.
Йазу что-то чертил на бумаге - кружочки, стрелочки, прямоугольники. Зачеркнул один кружочек, пару стрелочек, зачеркнул второй. Вид у него был несчастный.
- Все равно не понимаю. Нелогично. Черт с ним, а куда Шин-Ра дел парламент и как?
- С парламентом вышло просто. Кризис же. Было объявлено чрезвычайное положение, парламент распустили, а потом Шин-Ра мог собрать свой. Кабинет министров ему просто не был нужен - директора департаментов выполняли те же функции. После он создал рабочие места, назначил пособия - хороший пиар великая вещь. И вообще, это у тебя вице-президент, так?
- Да. Так он купил всех, что ли?
- Ну да. Ты одну связку забыл и одну нарисовал лишнюю.
- А! Тогда проще.
Кадаж смотрел, как Йазу перерисовывает схему.
- О, теперь точно. А в Вутае была наследственная монархия. Конституционная. И вроде бы даже и сейчас.
- И кто там наследный монарх? Мы их не победили?
- Мы? Шин-Ра, ты хочешь сказать. Победили. Но где сейчас Шин-Ра, а где Вутай. Кстати, ты хотел туда смотаться. Когда?
- А Страйф детишек не отвез?
- Нет, ему некогда. Дурак, конечно.
- У него этих деток бы давно разобрали, если бы ему хватило ума людям сказать, что вот: дети, сироты. Здоровые.
- Так этот идиот считает, что торговать детьми нельзя.
- Пути придурков неисповедимы. Сколько там вутайских? Вроде бы немного, да? Еще из Золотого Блюдца четверо… Ты выбрал машину? Осень уже.

9.
Тифа орала в телефон так, что звенели стены:
- Они их увезли! Опять! Винсент, я просто не знаю, что делать! Они же!.. С ними!.. А Клауд... Ну, ты знаешь. И на нас еще тридцать человек!
Винсент держал телефон на вытянутой руке. Правда, говорить так было неудобно. Дождавшись, когда Тифа выдохнется, он поднес микрофон ко рту:
- Успокойся. У них ни один ребенок еще не умер. Занимайся оставшимися. Я разберусь.

***
Нэлле спала, когда запищал телефон. Не до конца проснувшись, дотянулась до трубки.
- День добрый, простите, что побеспокоил, - позвучал в динамике голос Винсента, - мальчиков ведь нет дома?
Нэлле села, прикрыла микрофон ладонью и душераздирающе зевнула.
- Они уехали. Вчера. Взяли аптечку и… - она снова зевнула. - Велели к ужину не ждать.
- Спасибо. Страйф кретин, Тифа истеричка, - некстати сообщил Винсент.
- Страйф - это кто? Винсент, я же ваших друзей не знаю, - сонно и жалобно сказала Нэлле. - Это который с… как его… гребеслом?
- С гребеслом? А, да. Кажется, мне стоит съездить в Вутай.

***
Лоз и Йазу вели автобус, сменяя друг друга каждые шесть часов. А Кадаж развлекал детей. Впрочем, в данный момент они его развлекали. Спать никто не хотел, а хотели они петь песни. Кадаж песен не знал, и детки его учили. Сначала песенке про кузнечика и восемь тараканов. Потом про "мы едем, веселимся, и солнце светит нам". Потом девочки по очереди принялись вспоминать колыбельные.
Лоз то и дело оглядывался назад. На панели перед ним сидел резиновый котенок. Йазу смотрел на дорогу и думал, что больные дети были намного тише. И ждал, когда же Лоз начнет подпевать. Деток Лоз вполне обоснованно опасался, но общее веселье его будоражило.
- Так, Йазу, тормози, - скомандовал Кадаж, когда дорога запетляла в кустарнике. - Сейчас до ветра и спать. Девочки направо, мальчики налево, живенько.
- А печенье будет? - спросила самая младшая из девочек, прячась за плюшевым зайцем с себя ростом.
- На завтра. То есть на завтрак. - Кадаж вовремя сообразил, что это шутку малыши не поймут.
- А до ветра - это куда? - спросил самый младший мальчик.
Детям было не скучно. Детям было весело. В начале поездки часа два они выясняли, хорошие ли братики и хороший ли Клауд, а Лоз, сидевший тогда за рулем, активно подавал реплики, сводившиеся именно к тому, на чем все в конце концов и сошлись - Клауд хороший, только дурак. И тоже братик. Но совсем дурацкий.
А Кадажу уже часов пять хотелось курить.
- Завтра пусть Лоз поработает затейником, - Йазу оглянулся. - Ты так сдохнешь на полдороге. Давайте их укладывать. Лоз, ты за рулем, мы спать.
Лоз заворчал, намекая на то, что работать затейником он вовсе не рвется, и пересел на левое сиденье. Слушать его ворчание было уже некому.
Йазу и Кадаж наведались в дальние кусты, и Кадаж с облегчением закурил.
- Бросал бы ты, - посоветовал Йазу.
Кадаж помотал головой.
- Идем их складывать. Чего они такие резвые? Сюда ехали - такие спокойные были… - Кадаж зевнул.
В спальники пришлось укладывать каждого отдельно. Кто-то пищал, что боится спать без света, кто-то жаловался, что со светом не уснет, девочка потеряла зайца в кустах, у кого-то заело молнию, кто-то хотел водички - и все хором требовали сказку.
И задняя дверь отворилась и в проеме возник Винсент Валентайн. С зайцем под мышкой. Глаза у него светились алым. Кто-то ойкнул - и все затихли.
- Спасибо, - сказал Йазу, забирая зайца у Винсента и вручая по назначению. - Дети, это Винсент Валентайн. Он будет рассказывать сказку.
Винсент чуть расширил глаза. Зрелище получилось жутковатое. Дети хором завизжали.
- Это он так шутит, - объяснил Кадаж, подавляя очередной зевок.
- Он хороший, - сказала девочка с зайцем.- Он заю принес.
- А сказка будет страшная?
- Нет, про принцессу. Хочу про принцессу!
- Да глупости эти принцессы, лучше про чудовище!
- Нет, про то, как дурак за счастьем ходил!
Кадаж взялся за голову.
- Иди спать, - сказал Винсент. - Сказка будет про дорогу. На дороге может быть все - и чудовища, и принцессы, и дураки… дураков там особенно много.
Кадаж и Йазу соединили два спальника в один, забрались в него и тут же уснули.
- Жила-была в Вутае принцесса. Она была красивая и сильная, и, когда у нее появился младший братишка, решила его защищать. Она стала великим воином… - начал сказку Винсент.
Весь автобус - кроме Лоза и Винсента - заснул еще до появления на дороге чудовища. Винсенту удалось рассказывать сказку одновременно и интересно, и монотонно.
- А что дальше? - тихо спросил Лоз. - Ты с нами едешь? Мы в Золотое Блюдце, а потом в Вутай. А потом домой. - Немного подумал и обвиняющее заявил: - Ты должен был оставаться и Нэлле беречь, раз мы уехали!
Винсент не сразу нашел, что ответить. По-своему Лоз был прав, и объяснить ему, что Нэлле пережила в одиночку очень немирные времена, не представлялось возможным. С другой стороны, похоже, что мальчики воспринимают Винсента, как своего. Сказки вот рассказывать подряжают…
- Если что случится, она позвонит. Я сразу окажусь там.
- Как? А если далеко?
- Я тебе потом покажу, ладно?
- А. Ну смотри.

10.
В Золотое Блюдце они въехали днем. И Кадаж сразу понял, что детей здесь не оставит ни за что.
Роскошная автостоянка. Заброшенное и разграбленное кафе. Костры на улицах. К автобусу подкатился неопрятный куль, при ближайшем рассмотрении оказавшийся теткой неопределенного возраста. Подойдя к кабине справа, тетка развернулась задом и начала поднимать юбки.
Йазу достал пистолет быстрее, чем успел об этом подумать, и выстрелил тетке под ноги.
- Следующий в голову, - громко сказал он. - Лоз, разворачивай.
Поздно. Сзади успели накидать баррикаду - бочки, камни, доски с гвоздями, пара мусорных контейнеров на колесиках.
На грузовике бы они прорвались. Но это - автобус с детьми. Йазу полез на крышу. Лоз примеривался к сложному маневру - встать впритирку к баррикаде, раздавив кого-нибудь боком.
- На пол! - скомандовал Кадаж, выпрямляясь в боковом проеме. Винсент вылетел на крышу через люк в салоне.
От баррикады начали стрелять. Там заходились истерическим хохотом. В автобус полетела бутылка с зажигательной смесью, не долетела, разорвалась у ног тетки. Та вспыхнула, завизжала, бросилась под колеса и пропала. Автобус слегка подкинуло.
Йазу и Винсент планомерно и сосредоточено снимали стрелков, соревнуясь в меткости. Кадаж оценил ситуацию, спрыгнул, побежал к доскам. В него метнули нож - Кадаж отбил. Потом полетели камни. Нагнуться, схватить доску, швырнуть. Кто-то полез с тесаком, Кадаж отмахнулся почти вслепую. На асфальт плеснулась кровь.
Лоз ювелирно сдал назад, ударил по газам в десяти сантиметрах от досок, выкручивая до упора руль вправо. Йазу упал на колено, Винсент только чуть расставил ноги. По ним стреляли дилетанты - ни одной пули даже рядом.
Дети визжали на разные голоса. Встать не пытался никто. Когда вылетело заднее стекло, визг усилился. Кадаж срезал еще одного и запрыгнул на подножку, взмахнул Соубой, очищая клинки от крови.
Винсент выцелил, наконец, явного лидера. Йазу сделал это на полсекунды позже - что, впрочем, лидера не спасло. Лоз развернулся - на одном, насколько это возможно для автобуса, месте и прибавил скорость.
Расшвыривая баррикаду, автобус вырвался со стоянки. Бутылку с зажигательной смесью влетела в салон через разбитое стекло. Один из старших мальчишек поймал ее до того, как она упала на пол и, не вставая, швырнул обратно. Снаружи завопили: по остаткам баррикады заметался живой факел. Йазу увидел почти полный ящик с бутылками и, как только расстояние стало безопасным, выстрелил в него из обоих стволов. Взрывной волной его едва не снесло с крыши, автобус словно пнули в зад. Винсент некоторое время парил над пустым местом, потом вернулся на крышу.
- Что это за дерьмо? - спросил Лоз.
- Люди, - ответил Кадаж. - Сам знаешь.
После третьего поворота Йазу и Винсент вернулись в салон.
- М-да… - протянул Йазу, пряча ган-блейд в кобуру. - Так, малышня, кому микстуры от несчастий?
- Мне, - сказал Лоз из кабины, и все оживились. "Мне" слышалось со всех сторон.
Остановились. Раздали микстуру. Потом печенье. Потом пришлось заделывать дыры в окнах запасными спальниками.
- Я в это золотое дерьмо больше не ездец, - сообщил Кадаж, приколачивая монтировкой гвоздь, на котором крепился угол спальника. - Это же… - он сплюнул наружу.
Лоз и Винсент заделывали пластиковым листом заднее стекло. В прошлой жизни лист был перегородкой между кабиной и салоном. Йазу боролся с накатившей тошнотой - тетка в лохмотьях не шла у него из головы.
- Кто у нас отсюда? Едем в Вутай.
Девочка с зайцем разревелась, утираясь рукавом. Кадаж вздохнул. Дал ей флакон с остатками микстуры. И присел на ступеньку рядом с Йазу, обняв его. Лоз вылез из кабины, встал рядом с братьями, облапил сверху. Он тоже видел нелепую фигуру, по которой Йазу стрелял, только не понял толком, что за пантомиму она показывала.
Кто-то из пацанов постарше объяснял девочке с зайцем, что в Вутае все будет хорошо, потому что там принцесса. Винсент всерьез подумывал позвонить Юффи.
Йазу спрятался от кошмара мерзкой тетки в запахах и прикосновениях братьев. Кадаж гладил его по спине.
- И тогда дурак взял свой дурацкий меч… - Винсент начал сказку на том месте, на котором она оборвалась вчера вечером.
- И сказал: нарекаю свой могучий меч Гребеслом, и будут его звать так во веки веков, - нервно сообщил всему миру Йазу.
Первым сложился Кадаж. Винсент откинулся на спинку сиденья, закрыл лицо руками, сотрясаясь в беззвучном смехе. В голос заржал Лоз - и вот уже весь автобус подрагивал на рессорах. Дети смеялись до слез, до икоты.
Йазу, хихикая, подумал, что репутация Клауда Страйфа в глазах будущих поколений испорчена невосстановимо.

11.
Винсент все же решился послать Юффи сообщение про сказочную вутайскую принцессу. У той хватило чувства юмора, чтобы оценить ситуацию. Ответное сообщение было коротким: "Маразм все крепнет".
Остаток дороги был спокойным. Может быть, потому, что Йазу и Кадаж по поводу и без повода отправляли дозоры из Бестий. Сил это требовало огромных, но лучше так, чем еще одно Золотое Блюдце.
До Майма снова ходил паром. И у паромной стоянки их ждали. Военный внедорожник и два байка, пилоты в строгой черной форме с закрытыми лицами и без знаков различия. Юффи отправила бойцов своего клана встречать автобус. С точки зрения Винсента, все это грозило обернуться серьезным официальным мероприятием.
До самого Вутая их проводили с помпой. Арки-тории, фейерверки и ночевка - на счастье, только одна - в лучших номерах лучшей гостиницы. Йазу был рад - вода! Много! Горячая! Кадаж отмалчивался, Лоз улыбался. Мелочь объявили мальками и загнали купаться в большой бассейн. Мальки булькали, резвились и плескались до посинения.
Винсент пребывал в глубокой задумчивости. Если страна так встречает сирот… Нет. Неверно. Страна встречает своих детей. А по обочинам росли сосны и пылали багрянцем клены, высаженные лет пять или семь назад.
Дети жаждали встречи с принцессой из сказки. Кадаж хмурился и явно к чему-то готовился. Йазу размышлял. Всего полгода назад эти дети никому не были нужны. Что изменилось? Они выздоровели? Ну и что? Нэлле тоже вутайка, но он же был ей нужен, когда болел. Непонятно.
Почетный эскорт встретил их перед Восточными Воротами города. Разводящий на фиолетовом чокобо, четыре пары - на пестрых. Дети повысовывались из окон в полном восторге.
Йазу постарался сделать вид, что его тут нет. Кадаж еще с утра выпихнул на сиденье рядом с Лозом Винсента, а сам устроился в салоне на полу. Он уже понял, что шум вокруг ничего ему не нравится.
Старый военный автобус маскировочной окраски с битой мордой, затянутыми спальником стеклами и заделанной черным пластиком дырой на месте заднего стекла въехал в сопровождении эскорта в Запретный Город. На дворцовую площадь, убранную живыми цветами.
Чокобо, щелкнув клювами, остановились. Лоз остановил автобус, едва не наподдав под хвост фиолетовой птице.
- Ну и что дальше? - спросил он Винсента.
- Фанфары, - меланхолично ответил Винсент.
Он уже сам был не рад своей задумке, а кроме того, ненавидел официоз. Грянула музыка. Государственный гимн Вутая - флейты, гонги, карнаи. Кадаж вздернулся. Дети принялись подпевать - кто что знал, кто что помнил.
- Живите, цветите… - пробормотал Йазу, вставая и из салона открывая двери. Первой выпрыгнула девочка с зайцем. - Давайте, не застревайте там.
Строй всадников на чокобо - десять локтей между парами, пятнадцать локтей между единицами - выстроился от двери автобуса в сторону Южного входа, возле которого замер разводящий. С завершением гимна распахнулись узорчатые створки. И распорядитель в церемониальных одеждах, со сверкающим позолотой мегафоном у рта, объявил:
- Наследная принцесса Дома Тойори Кисараги Йу-финэи приветствует детей Западного Предела, вернувшихся домой.
Винсент на переднем сиденье поперхнулся, выпрямился и замер с каменным лицом. Йазу и Кадаж, высадив последнего дитеныша, вернулись в автобус. До принцессы детки сами как-нибудь доберутся.
- Пригнись, понты летят, - буркнул Кадаж. - Шуму-то, шуму, как на похоронах.
- Ты когда это на похоронах был? - спросил Йазу.
- Читал. Привидение хоронят, черта замуж выдают…
Йазу непочтительно хихикнул. Лоз пялился на процессию во все глаза, пытаясь угадать, где же здесь принцесса. Наверное… Да, конечно - это вон та, в бледно-зеленой с изумрудными узорами одежде. Такую шмотку платьем не назовешь. Не менее удивленно смотрел на Юффи Винсент - вместо бесшабашной пацанки он видел истинную принцессу правящего дома. А Юффи точно не перестаралась?
Йазу достал заначенную бутылку воды, отпил пару глотков, протянул Кадажу.
- Держи. Когда ты Нэлле звонил?
- Утром. Черт. Наверняка ведь будет трансляция, камер три штуки.
Йазу привстал, углядел камеры. Нехорошо прищурился. С неслышимым за гимном треском лопнули линзы. Две из трех.
- Не будет.
- Нафиг ты это сделал?
- Я? Ты чего? Они сами. Я так, пошутить, Бестию призвать, пострелять. А это ты сам. Наверное.
Кадаж очень внимательно на Йазу посмотрел.
- Ну да. И монастырь в позапрошлом столетии тоже я.
Тележурналисты размахивали руками, один, отчаянно жестикулируя, кричал что-то в телефон. Принцесса правящего дома плавно махнула рукой. Пострадавшие операторы ретировались.
Робеющие дети окружили принцессу, что-то заговорили. Кто-то заплакал. Кто-то осторожно дернул ее за юбку. Кто-то задал вопрос, после которого принцесса коснулась ленточек на собственной шапке, сразу же аккуратно отвела все руки, к этим ленточкам потянувшиеся. Распорядитель опять поднес микрофон ко рту.
- Семьи ожидают своих детей в Лазурном зале после завершения приветствия.
Процессия утекла в распахнутые двери, уводя с собой детей. Верховой эскорт построился и полумесяцем развернулся у ворот Запретного Города.
- Ну что, поехали? - спросил Лоз. - Домой пора.
- На-а-и-ивный, - протянул, подходя к кабине, Кадаж. - Нас сейчас еще кормить и поить будут. И общать.
Винсент кивнул. Он надеялся, что встреча будет достаточно формальной и ему не придется вести личную беседу с наследной принцессой.
Минут через десять к автобусу подбежала служаночка и скороговоркой произнесла:
- Господаследуйтезамнойпожалуйста.
- Чего? - Лоз привстал.
- Идем. Общаться.
Служаночка повела их куда-то к незаметной дверке в дальнем углу, долго шла по полутемным пыльным переходам, наконец вывела в небольшой садик с прудом и беседкой и исчезла.
В пруду плавали золотые карпы. Между карпами мелькали оранжевые огоньки каких-то мелких очень хвостатых рыбок. Кадажу снова хотелось курить. Лоз прицеливался выловить рыбу потолще. Йазу прицеливался дать ему по рукам. И в этот момент откуда-то сверху на них спрыгнула девчонка чуть младше Йазу, в шортиках, топе и кедах до колен. Братья инстинктивно откачнулись в разные стороны, а девчонка, болтая ногами, повисла у Винсента на шее с воплем:
- Привет! А правда ведь, здорово получилось! Типа национальная политика возрождения. Как тебе?
Кажется, Винсент рад не был. Йазу с Кадажем переглянулись, осторожно сняли с него девицу, и Кадаж вкрадчиво попросил:
- А поподробнее про национальную политику можно?
- А. О! Привет, я Юффи. Ты Кадаж, ты Йазу, ты Лоз. А национальная политика - это когда мы как бы решаем, на какой идее нация склеится так, чтобы стать единым целым. Как нож. С ребенками это кто придумал?
- Мы, - в один голос сказали Йазу и Кадаж. Потом Йазу добавил: - И увезти мы, и вернуть мы. А что мешало Страйфа попросить? Он же герой.
- С Гребеслом, - уточнил Лоз.
Юффи прыснула в кулачок.
- Гребесло - это стильно. Понимаешь, - она посмотрела на Йазу, потом на Кадажа, - совсем не тот фокус получается, если просить. Прикинь, почетный эскорт до Мидгара и обратно.. какой шум поднимется! Руфус тоже не горох на грядке - поймет, где лев потроха запрятал.
- Че-го?! - Лоз чуть присел.
- Руфус не дурак, - перевел Кадаж. - Но послушай, ему сейчас не до Вутая.
- Не до Вутая, точно. Но фишка такая, едет до фига народу по дорогам, за дитями - на всю страну шухер, и дипломатически заморочиваться - надолго очень.
- Дипломатически заморачиваться - в смысле? - уточнил Кадаж.
- Ну, в смысле, официальные отношения, либо ехать как его подданные, либо на весь мир заявить, что мы снова независимый Вутай, а нам оно надо? И потом - это по любому раскладу надолго. Так что спасибо.
- Ну, пожалуйста, - пожал плечами Йазу. - Но глупо. Сговориться со Страйфом через Винсента или напрямую, и пусть бы он на автобусе катался.
- Клауд солнышко, но… он и так света белого не видит, и потом - я ваш этот автобус заценила, в нем дыр на крупную терку наберется. Фиг бы отмахался Клауд. И ты что, думаешь, он Тифу с оставшимся питомником бросит?
Кадажу нравилась эта свойская девчонка. Но как-то неубедительно нравилась.
- Йазу. Если ты еще не понял, мы сделали очень красивый ход.
- Ага! - подтвердила Юффи, - а вам от Вутая точно ничего не нужно? Винсент, я все равно тебя вижу, ты за сакурой не помещаешься.
Винсент с печальным видом вышел из-за дерева.
- Мы подумаем, - сказал Кадаж.
- Говорят, у вас была приличная система высшего образования… - начал Йазу.
- На школьный аттестат сначала сдай, - буркнул Кадаж, вспомнив квадратные уравнения.
- Нет, почему была? - возмутилась Юффи. - Очень даже есть. Нам-то что, мы далеко. Как нас Шин-Ра есть начала, так ей резко не до нас стало. Мы очень старались.
- Разумеется, ваше высочество. Причем лично, - заметил Винсент.
- И лично тоже! - гордо задрала нос Юффи. - Но чтоб ты знал, это тоже политика. Ой! - она испугано глянула на Кадажа. - Только не говори никому, это государственная тайна.
- Учту, - пообещал Кадаж, - что принцессам не стоит доверять государственных тайн.
Лоз, которому разговор давно наскучил, поймал рыбу. И держал ее за спинной плавник, развлекаясь тем, как глупый карп пытается плыть на месте.
- Сейчас съест, - заметил Йазу.
- Что? Ой, не надо, это древний карп из священного пруда! Может, пошли обедать? Обещаю никаких духовых инструментов и парадных одежд.
- Лоз, древний - значит старый.
Рыба, с облегчением плеснув хвостом в последний раз, уплыла на глубину.

12.
Кадажа отрубило еще до взлета. Он плюхнулся в ближайшее кресло, пристегнулся - и его не стало. Йазу, проходя на свое место позади Кадажа, ласково потрепал братика по волосам. Лоз вертелся возле кабины, пока пилоты его не шуганули. А Винсент смотрел в иллюминатор. Ему мечталось никогда больше не слышать о Вутае. Или хотя бы о правящем Доме Западного Предела. Вертолет трясло, как и полагается, то есть немилосердно. Лоз прилип к иллюминатору. Внизу было интересно - разноцветные, вполне опознаваемые, элементы поверхности.
Возвращаться воздухом не хотел никто: братья не доверяли летающим консервным банкам, то ли перекупленным, то ли выкраденным у Шин-Ра. По нынешним временам, на просторах бывшей империи можно было разжиться чем угодно, от биоматериалов Weapon до личной коллекции порнографии господина Президента. Но выбора не было: автобус, на котором братья приехали в Вутай, забрали для Национального музея. Вместе со спальниками, монтировкой и дырами в обшивке. А грабить нищую страну на четыре байка… Впрочем, на весь Вутай не нашлось бы четырех байков или приличного - по меркам Лоза - внедорожника.
Винсент договорился о перелете до Рокет Тауна, пообещав, что оттуда они доберутся до дома на нормальном транспорте. За неделю в Вутае братья устали так, что уточнять подробности не стали, хотя у Йазу было смутное предчувствие, что они об этом еще пожалеют.
Лоз проснулся, как только вертолет пошел на посадку. Оба братика и Винсент спали, и Лоз снова тихонько прокрался к кабине. Ему очень хотелось научиться _это_ водить.
Сели довольно далеко от города. Йазу и Кадаж открыли глаза одновременно. Йазу огляделся, потянулся, спросил:
- Уже?
Кадаж зевнул совершенно невообразимо. Он еще не проснулся.
Винсент пошел к люку. Еще сверху он заметил, что возле посадочной площадки машет сигнальными флажками Сид и, кажется, отчаянно матерится.
Йазу встал, вскинул на плечо небольшую, но очень плотно набитую сумку.
- Идем, братик. Может, там есть кровать. Или кофе.
Кадаж поднял на плечо пустой рюкзак со многими карманами. Винсент изрядным усилием оторвал Лоза от перегородки кабины, сказал:
- Не дозвонился. Помехи. Юффи собиралась…
Кадаж скривился, Йазу саркастически усмехнулся, Лоз сделал несчастное лицо: Юффи заобщала всех троих.
- То есть свалились мы твоему дружку как…
- В общем, на голову, - закончил фразу Кадажа Йазу. - Кажется, он нам совсем не рад.
Винсент шагнул наружу. Сид перестал материться с использованием сигнальных флажков и приготовился к серьезному загибу вслух. И тут из люка начали выпрыгивать братики. Сначала Кадаж - с Соубой за спиной и рюкзачком на плече. Потом Йазу - в длинном плаще, застегнутом до самого горла, с пистолетом в спинной кобуре и с черной сумкой. И Лоз, все время оглядывающийся на пилотскую кабину.
- Здравствуй, Сид, - Винсент улыбнулся вполне искренне. - Извини, что не получилось тебя предупредить. Мы ненадолго.
Братики потягивались и зевали.
- Привет. Рад тебя видеть, несмотря ни на все. Ты их теперь опекаешь? - он внимательно оглядел братьев. - Подожди, сейчас я оторву яйца этим… пилотам.
Винсент кивнул. Сид внушительной походкой направился к вертолету. Не успел. Тот очень поспешно взлетел - с распахнутым люком.
И тут на поясе Сида заверещал телефон.
- Да! - рявкнул Сид и тут же сменил гнев на милость. - Да, гости. Винсент и с ним трое… три пацана. А, это? Это были доблестные пилоты королевства Вутай, мать их в ротор. Винс, вы ведь зависаете?
- Да.
Братики разбрелись по посадочной площадке. Лоз обнаружил заросший кудзу остов какой-то непонятной техники. То ли она летала, то ли закапывалась, а может, просто ездила. Кадаж швырял камушки в ветровой конус. А Йазу просто стоял, закрыв глаза, и слушал ветер.
- Ага. Шера, значит, четыре места. Так что счаз будем.
Сид сунул трубку в чехол.
- Знакомиться потом или как?
Винсент пожал плечами.
- Это племянники моей близкой знакомой. Лоз. Кадаж. Йазу. Они из Кальма.
- Угу. И немного из Шин-Ра Лабораториз. Погоди… - Сид прищурился. - Какой такой близкой знакомой? А, доложишься за чаем. Эй, пацаны, пошли!
Йазу медленно открыл глаза. Кадаж запустил в конус последний камушек и пошел отрывать Лоза от ископаемого броненосца. Сид уже уходил в сторону ангаров. Все двинулись за ним. Йазу состроил страдальческую гримасу, как только понял, что пешком идти далеко. На лице Лоза нарисовалось уныние. Кадаж попинывал камушки - по возможности прицельно, то по чахлым кустикам, то по ботинкам Лоза. И с завистью смотрел в спину Винсенту, которому и в плаще было не жарко.
- Винсент, - вкрадчиво спросил Йазу, - а тебе удобно в железных сапогах?
Кадаж пнул камушек Винсенту в пятку. Звякнуло. Винсент чуть замедлил ход, задумавшись.
- И в самом деле, - пробормотал он, - что это я?
- Неудобно, братик, - наставительно сказал Кадаж, - штаны через голову надевать и спать на потолке. Одеяло спадает.
- Одеяло прибить можно, - ответил Йазу.
- Неудобно, - неожиданно огрызнулся Винсент, - это когда твои дети на соседа похожи.
- А кто твой сосед? - спросил Лоз.
Кадаж и Йазу тактично промолчали.
- А это совсем другая история, - ответил Винсент, точно так же, как прерывался, рассказывая сказку.
- Мерзость эти ваши эксперименты, - сказал Йазу.
Кадаж сплюнул в пыль.
- Не буду с тобой спорить, - ехидно ответствовал Винсент.
- Ходжовыродки шинрапроектовские, - вдруг выругался Кадаж. - Инвалиды небывших войн, бля.
- Сбавь обороты, - Винсент обернулся. Глаза полыхнули алым.
Кадаж открыл было рот, чтобы ответить, но тут Йазу обнял его. Крепко. Лоз подергал Винсента за правую руку.
- Не надо ругаться. Голова будет болеть.
- А инвалиды несбывшихся войн - это звучит, - отметил Йазу. - Лоз, мы не будем.
Кадаж прижался щекой к щеке брата. Он устал, его срывало куда-то не туда.
- Хочу домой, - пробормотал он.
Вздохнули все.
- Так мы же туда и едем, - сообщил Лоз.
За ангарами был домик. Маленький на вид и невзрачный. На пороге стояла женщина в сером комбезе, совершенно седая.
- Привет, Винс. Хорошо, что ты приехал. Здравствуйте, ребята. Я - Шера. Сид умывается, занимайте очередь.
- Добрый вечер, - вежливо сказал Йазу. - А принять душ у вас можно?
Кадаж хмыкнул. Лоз улыбнулся Шере.
- Душ - это после чая с перекусом. Винс, они правда так интересно садились?
- Я не специалист. Но там топливная ступень и, кажется, мы чуть на нее не угодили.
В доме плавал запах яблочного варенья и табака. Чай был самый обыкновенный, койки - с ветхим, но чистым бельем. И очень спокойно. Винсент вдруг стал на удивление разговорчив, Сид все тыкал ему локтем в бок и подмигивал, а Шера требовала прекратить несвоевременные подколки. Братья посидели чуть-чуть, а потом, по очереди приняв душ, ушли в тихую комнату - отдыхать.
- О! Вот теперь колись, каким раком дженовины выродки чьи-то племянники? И главное - чьи бы это?
- Они славные мальчики. Отвлекали на себя мое проклятье.
- Они что? - Сид перекатил между зубов сигарету. - Тебя от Юффи спасали? - он задумчиво присвистнул. - Бахамутом, что ли?
- Сид, я хотел просить тебя отвезти нас к Кальму, - сказал Винсент. - Мы без транспорта, к сожалению.
Сид от удивления аж привстал.
- Упс! А в Вутай вы как попали? - в присутствии жены он почти не матерился.
- Транспорт пришлось подарить Юффи, - объяснил Винсент. - Но лететь на вутайском вертолете мимо Мидгара вряд ли стоит.
- На хера Юффи твой транспорт? На сувениры?
Винсент серьезно кивнул.
- Погоди, Винс, а что такое вы пригнали в Вутай?
- Вутайских детишек, - объяснил Винсент. - По дороге были… трудности. Юффи решила оставить наш автобус как символ смутного времени. Ехать до дому на чокобо мальчики отказались. Я тоже.
- И я бы отказался. А что, ничего парни. Вздрогнем?
Вздрогнули. Винсент передернулся. Крепости сидов самогон был невероятной.

|| >>

fanfiction