Право на вызов

Автор: Терри

Фэндом: игра Final Fantasy 7

Пейринги: много

Рейтинг: PG

Жанр: romance, drama

Дисклеймер: Все принадлежит законным владельцам

Размещение: с разрешения автора

Глава 13

Реакция на Дженову

Боги смеюся нечасто,

Но смех их невесел для смертных...

из Г. Л. Олди "Дорога"

- Иногда я думаю, что ты Турк, а не ученый, улыбнулся Винсент, наливая кофе в чашку Лукреции. - Осторожно, горячий.

- Турк? - дуя на содержимое чашки, Лукреция принялась осушать ее быстрыми мелкими глотками. - Это еще почему?

Она спешила и не стремилась особо задумываться над смыслом того, что ей говорят.

- Просто ты так же внезапно, как Турк, можешь сорваться посреди ночи и побежать в свою лабораторию, - он снова улыбнулся, но в его голосе послышался едва заметный невольный укор. - Прямо как сейчас.

Лукреция только пожала плечами в ответ.

- Это наука, Винс. Ты должен понимать все сам. К тому же я ничего не говорю тебе по поводу того, что ты можешь среди ночи сорваться и побежать к президенту или по срочным по делам президента. Сейчас мы все, в нашей лаборатории должны быть постоянно в боевой готовности. Разработка Дженова-проекта приближается к своему пику... Мне пора, - Лукреция встала из-за стола и поставила чашку в раковину.

Винсент поднялся следом.

- Конечно, Лу... - словно пожалев о сказанном, виновато произнес он. - Я понимаю.

Улыбнувшись, Лукреция положила руки на плечи Турка.

- Будь умницей, Винс. Не шали тут без тетки-Лукреции.

- Не буду, - уголок его губ дрогнул в улыбке. И он наклонился, чтобы поцеловать ее на прощание.

Короткий поцелуй перед недолгой разлукой. Как обычно. И так же, как обычно, Винсент ожидал этого сейчас и сегодня. Но Лукреция неожиданно ответила на его поцелуй глубоким и долгим. Ее пальцы скользнули по его щеками, запутались в его волосах, ее ладони пробежались по его спине. Винсент слышал свое сердце. Его удары стали глубокими и тяжелыми. И блаженное тепло потекло, разливаясь, по его телу.

Когда она, наконец, отстранилась, он еле перевел дыхание.

Мгновение Лукреция внимательно смотрела в его блестящие от возбуждения глаза.

- Винс, я... - нерешительно начала она, и внезапно осеклась, словно что-то вспомнив.

- Что? - опустив глаза, она нашел ее руки и сжал в своих.

- Ничего, - она помотала головой. - Нет, ничего... Знаешь, я подумала, что у нас уже недели две не было ни одного романтического вечера. Надо будет... Купить вина, а потом...

- Да, - он все так же не поднимал глаз.

- Ты хотел... прогуляться по ночному Мидгару. И... мы может слетать к морю. Да?

Он молча кивнул и уткнулся лицом ей в волосы. Как это было хорошо... И как не вовремя...

- Мне в самом деле пора, - Лукреция осторожно отстранила его и потянулась за пиджаком.

- Я тебя отвезу, - безапелляционно заявил Винсент, помогая Лукреции облачиться в пиджак.

Она только подмигнула.

- Думаешь, я буду против?

- Простите!

Он шел вперед, глядя в бумаги, и сам не заметил, как налетел на Винсента - молодой человек в белом халате, и элегантных очках в оправе из золотистого металла. Турк рефлекторно отметил тонкий запах дорогого одеколона, пролетевший мимо него с порывом воздуха, вызванным движением.

- Ничего, все в порядке.

От голоса Винсента, ученый невольно дернул плечом и поднял глаза.

- А, так это Вы. Добрый вечер, Лу.

- Ходжо? - на несколько секунд Винсент слегка оторопел.

Он даже не сразу узнал первого ассистента Гаста. Похоже было на то, что с гнусным тараканом, которого терпеть не могла Сьюзен, неожиданно произошли резкие и пока необъяснимые перемены. Он вымыл волосы. Крысиный сальный хвостик исчез, и теперь можно было заметить, что его волосы слегка волнистые. Его одежда выглядела отглаженной и чистой. Интересно, что скажет Сьюзен, увидев доктора теперь? Потому что Винсент привык быть объективным, и не мог не оценить то, что мужчина с такой внешностью был бы для нее очень привлекателен.

Доктор устало зевнул.

- В чем дело, мистер Валентин, Вы меня не узнали? Наверно, я буду богатым... - и, тяжело вздохнув, добавил. - Впрочем, не уверен, что в нынешней ситуации я буду от этого особенно счастлив.

В глубине лаборатории, в кабинете со стенами из стекла повышенной прочности сосредоточенно возились два лаборанта в масках, халатах и перчатках. Они опускали из одних пробирок в другие, заполненные золотисто-красным раствором, голубое студенистое вещество.

- Похоже, от кофе нынче нет никакого прока, - пробормотал Ходжо сквозь очередной зевок, и, спохватившись, прикрыл рот ладонью. Почему-то только сейчас Винсент заметил глубокие темные круги под его глазами. - Придется, однако, принять стимуляторы.

Он попытался начал приводить в порядок пачку бумаг в своих руках, почти рассыпавшуюся от столкновения.

- Проходи, Лу. Твое рабочее место тебя ждет. Рад был видеть Вас в наших краях, мистер Валентин, но, боюсь, буду вынужден просить Вас откланяться.

Он протянул Винсенту руку небрежным машинальным жестом, и Винсенту пришлось пожать ее.

- Где доктор Гаст? - от соприкосновения с Ходжо он почему-то почувствовал себя неловко.

Хотя бы от того, что был удивлен, не испытав при соприкосновении того самого гадкого чувства, что посетило его в кафе, при их первой встрече.

- Я слышал, он вернулся из отпуска, - проговорил Турк.

Взглянув на него как-то странно и пронзительно, Ходжо высвободил руку.

- Вернулся из отпуска, Вы говорите? Лучше бы он в него не уходил.

Он взглянул на Лукрецию, водворявшую на вешалку белый пиджак.

- Пойдем, Лу, нам надо обсудить пару-тройку вопросов личного характера, - и тут он впервые улыбнулся, скептически и невесело, наткнувшись взглядом на Винсента. - О, простите... О личном - это не более, чем аллегории. Наше личное в нынешней ситуации касается исключительно нашей работы.

Попрощавшись с Лукрецией, Винсент направился к лифту, по дороге снимая с пояса мобильный телефон. Что такое было с доктором Гастом? Что, чего Винсент еще не знал? Винсент уже собрался обратиться за помощью к Сьюз, когда телефон вдруг зазвонил сам.

- Винсент, этот доктор Гаст, - раздался в трубке спокойный, тихий голос ученого. Как и всегда, голос самой уверенности. - Мне нужно, чтобы ты приехал ко мне прямо сейчас и не задавал по дороге никаких вопросов.

- Привет, заходи, - Гаст выглядел очень домашним, и казался каким-то непривычно мягким. Мягкость, теплоту и словно какой-то свет, похожий на свет свечи на подоконнике уютного дома излучало все в нем - движения, голос, улыбка. - Надеюсь, ты останешься у нас на ночь? Уже довольно поздно...

- Сьюзен дома?

- Нет, - Гаст снова загадочно и счастливо улыбнулся, и покачал головой. - Сьюзен нет. Она сказала мне, что сегодня ночует у подруги.

- Тогда почему... у нас?

- Потому что у нас, - Гаст коротко и легко рассмеялся, и повернулся к двери, ведущей на кухню, откуда слышался шум воды и стук ножа по доске для нарезки.

- Ифална, - позвал он.

- Уже иду, - откликнулся низкий и красивый женский голос.

Стук ножа прекратился. Винсент слышал, как нож положили на стол.

И через мгновение в прихожей появилась молодая женщина в темно-красном, облегающем фигуру платье и фартуке с зелено-коричневым узором. Она двигалась очень уверенно и, в то же время, потрясающе плавно. И у нее были совершенно редкой и удивительной длины густые темно-русые волосы. Они доходили ей почти до щиколоток.

- Это Ифална, Винсент, моя жена, - Гаст с шутливым полупоклоном отступил в сторону.

- Жена? - с кокетливой улыбкой женщина погрозила пальцем. - А ты нек слишком торопишь события?...

- Ну... - наверно, впервые Винсент видел, как Гаст смутился и покраснел.

Она рассмеялась, и в ее больших зеленых глазах мелькнули искры лукавства.

- Впрочем, ты прав, милый. Мы действительно... женаты, я думаю. Уже примерно полторы недели.

Она приблизилась к Винсенту и весьма решительно протянула ему руку для поцелуя.

- Ифална Грейсворд.

- Очень приятно, мэм, - Винсенту пришлось поддержать приветствие, и, ощутив уверенное пожатие ее руки, он почувствовал, как кровь приливает к щекам.

Она была так непохожа на Лукрецию и даже Сьюзен, касаться которых он уже привык.

- Какой он застенчивый, - Ифална засмеялась, и ее смех был чем-то схож с пением струй быстрой горной реки. - Думаю, милый, что ты был прав в своих предположениях.

Она украдкой подмигнула Гасту, но это не ускользнуло от внимания Винсента.

- Вы это о чем? - мрачно буркнул он, почувствовав себя куда более неловко, чем при пожатии руки.

Это напомнило ему шуточки однокурсников из академии и насмешливые взгляды офицеров во времена службы в Черном отряде.

- Ничего такого особенного, - очаровательно улыбнулась она и небрежным, но ласковым жестом взъерошила Винсенту волосы. - Гаст много о тебе рассказывал. И ты... очень похож на то, как было в его рассказах. Лучше пойдем на кухню. Я накормлю вас обоих ужином.

***

На этот раз ему приснился отрывок из дневника, существующего в виде записи на диктофон. Он слышал со стороны чужой голос, чем-то предельно похожий на свой собственный. Голос отчетливо и медленно надиктовывал на пленку фразы и слова.

- ... Я думал... С тех пор, как это случилось ... в лаборатории, я уже никогда не смогу любить. Не сумею полюбить. Наверно, после этого чисто теоретически я не отрицал любви. Но она существовала где-то не в моем маленьком мире и не для меня. Я не знаю... сумеешь ли ты когда-нибудь понять... Это совершенно удивительно - вот был человек, и ты просто считал его своим коллегой, другом, кем-то понимающим тебя, и вдруг... Дело было не в сексе... Не только в сексе... Даже тогда, в эту пьяную ночь... Я впервые занимался любовью так, что это было не просто короткая расправа с нарастающей похотью, как раньше. Это было... совсем другое...

Потом он видел чужую руку с диктофоном, дорогими кварцевыми часами и белый рукав халата... И еще прядь черных волос.

- Если ты когда-нибудь... Я даже не надеюсь...Совсем не...

И тут Форест рывком проснулся. Словно кто-то пинком выбросил его из сна. Форест сел на диване и протер глаза. Он заснул здесь прямо в одежде. Неожиданно ему подумалось об отце. Как он там? Скорее всего, опять не высыпается. Да уж, трудоголизм - их семейная черта, даже мамина, которая еще до его рождения ушла из Шин-ры и теперь работает дома. Пишет любовные романы, но быть трудоголиком это ей ничуть не мешает.

Форест вздохнул. Он бы чувствовал себя самым обычным человеком, пусть даже при этом необычным ученым, если бы не эти сны. Они преследовали его с одиннадцати лет. Сны о чужой жизни, чьи-то чужие воспоминания, которые Форест таил даже от Ходжо, потому что изо всех сил хотел быть обычным человеком. Раньше они были другими, будничными и спокойными... А теперь...

Любовь... А он-то считал, что его жизнь принадлежит науке и для любви или чего-то похожего в ней места нет.

Но при чем здесь он?... Форест машинально провел рукой по волосам, и они вдруг, на самый краткий миг, показались ему чужими, словно бы принадлежали не ему, а кому-то другому. Он отдернул руку... И тогда его взгляд упал на экран телевизора. Кажется, он остановил кадр видеозаписи перед тем, как отрубиться. На экране был научный этаж. И лаборатория была полна мертвых тел.

***

Не смотря на то, что Винсент плотно перекусил перед выходом из дома, ужин, приготовленный Ифалной, источал такие манящие запахи, что ему сразу же захотелось есть. Он бодро справился не меньше чем с половиной тарелке замечательного блюда из курицы под соусом, и лишь после того смог не только слушать Гаста, но и говорить.

- Так вы познакомились в Айсикле?

Гаст кивнул. Пока Винсент ел, он, не теряя времени даром, увлеченно повествовал о вдвойне плодотворно проведенном отпуске, всяческих приключениях, и, конечно же, о самой романтической встрече на заснеженном курорте. С Ифалной они познакомились, когда катались вместе на лыжах, и два дня встречались, прежде чем выяснилось, что Ифална Грейсворд работает администратором в том самом отеле, где остановился Гаст.

- Там замечательное место... - Гаст посмотрел куда-то вдаль, подперев подбородок большим пальцем руки. - Жаль, что все хорошее проходит так быстро. Впрочем...

- Я видел сегодня Ходжо. Он был зол на Вас, - вдруг вспомнилось Винсенту - он осознал, что красноречивого Гаста уносит куда-то далеко от нужной им обоим темы. - Отчего? Он сказал, что лучше бы вы не уходили в отпуск. Я думаю, вы позвали меня сюда, профессор не только за тем, чтобы пить чай....

- Что-то мы слишком быстро переходим к делам, - мгновенно посерьзенел Гаст, и в его голосе прозвучал оттенок грусти. - Впрочем, ты прав. Я могу болтать еще долго, время позднее, тебе, может быть, скоро захочется спать... И ты не сумеешь меня выслушать, как следует. Короче, я ухожу из Дженова-проекта и увольняюсь из Шин-ры.

- Что?

У Винсента было такое ощущение, словно на него внезапно вылили ушат холодной воды. Его рот невольно приоткрылся, и несколько секунд длилась немая сцена.

- Почему, док? - наконец сумел вымолвить он.

- Боюсь, потому, что то, чем занимается он и его ассистенты опасно... Слишком опасно для всех нас... - неожиданно вставила Ифална. - Я объясню тебе, что такое Дженова. Это то, что убило мой народ.

- Народ? Какой народ?

Гаст обнял Ифалну за плечи.

- Я думаю, что моя жена - последняя из древних...

Винсенту снилась Лукреция. Она сидела на краю его постели, босая,в легком светло-зеленом платье, и держала его руки с своих.

- Вставай, все проспишь... - с улыбкой проговорила она.

- Просплю?

Она поднялась, но их ладони соприкасались, и он не хотел терять нежность ее рук.

- К тебе гости, - легко и светло, как всегда, засмеялась она, мотнув головой в направлении двери.

- Но я не ждал...

Винсент обернулся. На пороге комнаты стоял высокий человек в черном. На нем был черны костюм и черный плащ, похожий на сложенные за спиной кожистые крылья. Винсенту этот человек был не знаком.

Незнакомец в черном шагнул к нему. Винсент приподнялся и ... проснулся.

Лежа в темноте с открытыми глазами, Винсент сразу же ощутил чужое присутствие. И, окончательно просыпаясь, он услышал шаги человека, не очень-то умеющего, но очень старающегося двигаться бесшумно. Гаст? Что ему нужно ночью? Неужели чего-то так и не договорил вчера?

Человек приблизился. Его теплые пальцы коснулись обнажившего во сне плеча Винсента... осторожно сдвигая одеяло еще ниже.

- Доктор? - Винсент приподнялся, оглядываясь и недоумевая.

Что-то тонкое и острое блеснуло в свете фонаря, пробивающемся между штор. Игла? Это и в самом деле был доктор Гаст, в домашних брюках и футболке. И он действительно держал в руке шприц. Как ни фантасмагорично это выглядело, но, судя по всему он пришел сюда, чтобы сделать укол.

- Что еще...?

- Ты должен, - Гаст попытался воспользоваться неожиданностью, и пытаясь, беречь шприц, ринулся на Винсента с хуком справа.

- Должен? Кому? - Винсент мгновенно уклонился от хука и его нога, вынырнув из-под одеяла, коротким и резким ударом сбила Гаста с ног.

Не успел доктор опомниться, как оказался прижатым к полу, лежа на спине. Его рука, еще недавно державшая шприц, была скручена болевым приемом. Гаст вскрикнул, морщась от боли.

- Какого черта, док? !

- Это... - процедил Гаст, борясь с болью в выкрученной руке. - Это необходимо...

- Кому? - Винсент осознал, что его губы язвительно усмехаются.

Внезапно он ощутил приступ острого, как боль, разочарования. Перестав скручивать руку Гаста, он просто прижал ее к полу.

- Ты поймешь... Всем...

Но доктор так и не договорил. А, может быть, Винсент не успел его расслышать. Кто-то невероятно сильный и стремительный вдруг отшвырнул Турка от ученого.

Винсента отбросили с такой силой, что он ударился спиной и затылком о стену, и перед глазами его рассыпались золотистые и красные искры. Какое-то время, несколько секунд, он не мог дышать и ориентироваться в пространстве. Этого времени оказалось достаточно, чтобы этот кто-то повалил Винсента на пол, наступив ему коленом на грудь. Затем кто-то нащупал пальцами вену на сгибе локтя Турка и попал в нее иглой.

Содержимое шприца показалось Винсенту подобным бегущему по сосудам раскаленному металлу. И раньше, чем Винсент сумел увидеть неожиданного противника, он потерял сознание.

На сей раз это снова был сон. Выжженная черная равнина, расчерченная красными и сияюще-золотыми зигзагами трещин, как гигантскими молниями. Он шел по ней вместе с человеком, одетым в черное.

- Ты здесь... Чтобы убить ее.

- Кого? - слова, слетавшие с губ Винсента, были необъяснимы и непонятны ему самому, даже во сне.

- Я не умею убивать женщин.

- Он не женщина. Она - демон, - голос человека в черном звучал глухо.

Винсент пытался заглянуть ему в лицо. Но лицо его спутника скрывала тьма. И только глаза, светились в темноте, как раскаленные угли.

- Ты и я - теперь одно. И ты должен убить.

Винсент заглянул в трещину рядом. В ней кипела золотая лава.

- Что это за место?

- Это место смерти, - бросил незнакомец сквозь зубы. - Место, где мы выпустим ее кровь. Она красная... Ее кровь такая же красная... Ты убьешь...

Винсент проснулся от собственного стона. И немедленно сел на постели, переводя дыхание. Чужие слова еще звучали в его ушах, смешиваясь друг с другом. Он весь взмок от пота и все тело болело, как от непрерывной многочасовой физической работы.

Пытаясь прийти в себя, Винсент помассировал руками лицо. В чем дело? Ведь он почти ничего не пил вчера, кроме чая Ифалны.

Левую руку сильно саднило у сгиба локтя. Винсент безотчетно поднес ее к глазам. След от укола, крохотный, но отчетливый, все еще был там.

Не сон?! Так это был не сон?!

Чувствуя, как гнев разгорается в нем, Винсент вскочил, обросив одеяло. Натянув брюки и на ходу застегивая рубашку, он вылетел из комнаты.

- Гаст? Где вы, черт возьми?!

Голос Гаста раздавался с кухни. Винсент влетел туда, распахнув дверь, и чуть не сбил с ног Ифалну. Резко затормозив, он попытался перевести дыхание.

- А, Винсент? - казалось, ее ничуть не смутило его внезапное появление и весь его вид. - Доброе утро.

Она мило, по-утреннему, по-домашнему улыбнулась Винсенту, так словно ничего и не произошло.

- Будешь пить чай? Или тебе сделать кофе со сливками? - Глядя, как она направляется к кофейнику, Винсент почувствовал себя находящемся в нелепом сне. Все это напомнило ему путешествие Алисы в стране Чудес.

Но, в самом деле, она могла ничего не знать. Или знать? Кто был второй? Кто помогал Гасту?

- Как ты себя чувствуешь?

Ее улыбка... В ней... было искренне чувство, доброжелательность, но, в то же время, какая-то принужденность. Неуловимая.

"Ты хочешь знать, кто? - внутренний голос был спокойным, глубоким и красивым, словно принадлежал не Винсенту, а кому-то другому. - Это она сделала тебе укол..."

- Я спросила, все ли с тобой в порядке, - Ифална попыталась изобразить легкое недоумение. Ей это хорошо удавалось.

Она делала вид, что не замечает полурасстегнутой рубашки Винсента и всего, что отражалось на его лице.

- Я должен поговорить с доктором Гастом, - сурово заявил Винсент, глядя в упор на ученого.

Гаст нахмурился и отвел взгляд. Ему явно было неловко.

- Но... - он помедлил, решаясь.

Ему не хотелось полагаться на внутренние голоса и интуицию. Женщина... Обладающая такой силой...

- Наверно, и со мной тоже, - вдруг разрешила его сомнения Ифална и приблизилась к Винсенту почти вплотную. - Я сделала тебе инъекцию, так что мы с Гастом соучастники.

- Вы?! - он все еще не хотел верить.

- Да, я, - Ифална взглянула ему в глаза - Ты был самым лучшим кандидатом. Я не могла позволить Гасту промахнуться и упустить тебя, поэтому я была рядом.

- Вы... - Винсент вдруг почувствовал, что силы уходят от него и ноги дрожат в коленях, и прислонился к стене. - Какого черта? Зачем вы это сделали?

- Я думаю, ты просто не представляешь, насколько опасна Дженова, - вмешался в разговор Гаст. - И мы не знаем, сколь далеко может зайти проект, и насколько глубоко увязнут в нем Лукреция и Ходжо. Я хочу, чтобы у тебя была возможность вытащить оттуда... по крайней мере ее... Однажды я тоже допустил ошибку. Наверно, не всегда понимаешь, что ты можешь настолько... - Гаст запнулся, словно что-то вспомнив, и осекся, не договорив. - Теперь только ты, что бы ни случилось, сможешь противостоять Дженове.

- Я?! - Гнев начал снова разгораться в Винсенте медленным и холодным белым пламенем. - В какую такую чудесную историю Вы, док, и Вы, госпожа древняя, меня втравили?

- Дженова не древняя, - Ифална подошла к Винсенту и положила ему руку на плечо. - Это тварь из другого мира. Тварь, пришедшая со звезд и истребившая мой народ. Я расскажу тебе о многом, на что она способна, но кроме всего прочего она способна подчинять человеческий разум и контролировать его. С тобой теперь этот номер не пройдет.

- Всю жизнь мечтал затесаться в команду спасителей мира! - Винсенту ничего не оставалось, кроме как мрачно огрызнуться в ответ на слова Ифалны. - Никогда не думал, что Вы, док, используете меня в качестве своей свинки для опытов. Вам не казалось, что сначала следует спросить моего согласия на авантюры подобного рода?

- Дело в том... что ты был самым лучшим из возможных кандидатов, - проговорила Ифална, и теперь ее голос звучал виновато и печально. - Мы не могли упустить такой шанс. Союз с эликсиром способен выдержать далеко не всякий.

- Какой еще "союз"? - Винсенту не понравилось, как звучало это слово.

Он попытался высвободиться из-под руки Ифалны. Ему это не удалось. Пальцы древней, сжимавшие его плечо, показались ему тверже камня. Ифална взяла Винсента за плечи обеими руками и заглянула ему в глаза.

- Ты станешь единым с ним, одним целым, - произнесла она тихо, и от ее слов у Винсента отчего-то мурашки пробежали по спине. - Эликсир - это все, что осталось от древнего и могущественного врага Дженовы. У него есть еще одно имя - Хаос.

- Единым целым... - только и сумел проговорить Винсент, чувствуя, как холодный белый огонь гнева полыхнул в нем с новой силой.

Ифална тяжело вздохнула. В ее изумрудных глазах смещались вина, печаль и, тем не менее, твердая уверенность.

- Поверь мне Винсент, так будет лучше для тебя... Лучше для всех нас.

Она помолчала. Винсент видел, как с ней переглянулся Гаст. И как Ифална кивнула ему.

- Если позволишь... - доктор замялся и слегка покраснел. - Нам действительно нужно это знать, чтобы адекватно следить за процессом адаптации к эликсиру... - он сделал паузу и слотнул. - Ты и Лукреция... Как я полагаю, вы еще не были вместе?

Винсент ощутил, как гнев отхлынул, уступая место смущению. Кровь прилила к щекам, и он подумал, что краснеет, как какой-нибудь глупый школьник.

- Нет, - и все же он ответил.

- Это хорошо, - Ифална отпустила его плечи и отступила. - Хорошо, что эликсир удалось ввести раньше, чем... Это значит, что тебе будет проще пережить адаптацию.

***

Сорокалетний Джордж Дэниэлс с остатками рыжих кудрей, обрамлявших его лысеющую голову, как нимб, поднялся со своего места. Покачнулся, опираясь на стол, и поднял граненый стакан для виски, наполненный вутайской водкой.

- За ваше здоровье, сэр!

Ходжо кивнул и нехотя приподнялся, чтобы встретиться своим бокалом с бокалами остальных участников вечеринки, устроенной в честь его повышения в должности. Здесь собрался весь научный этаж, не дураки выпить и закусить на халяву, включая двух уборщиков и младших лаборантов. Почти все они были сейчас бодры и веселы, или, скорее, навеселе.

И, разумеется, большинство из них считало, что давние мечты старшего ассистента Гаста, со всей очевидностью метившего на профессорское место, наконец осуществились.

- Ты как? - она не была большинством. Она была исключением.

- Нормально, - пригубив из бокала, Ходжо обернулся к Лукреции. И улыбнулся вымученной, но благодарной улыбкой. - А ты?

Глаза Лукреции блестели от выпитого алкоголя и изрядного количества принятых за прошедшие часы стимуляторов.

- Я - тоже ничего, - слабо улыбнулась она. - Получше, чем вчера вечером.

Ничего? Хорошо, если ей уже лучше. Во всяком случае, ей точно куда лучше, чем вчера. Потому что вчера, узнав об отставке Гаста, она была просто в шоке.

- Интересно, как там Винсент, - она задумчиво подперла рукой подбородок, глядя в окно. - Ему, скорее всего, тоже уже сообщили. И Гаст в Мидгаре. Они могли пересечься.

- В самом деле. - При упоминании имени Гаста рука Ходжо непроизвольно потянулась к графину с белым вином, и он налили себе еще.

На этой вечеринке водка проходила мимо него. После бессонной ночи за аппаратурой она была лишней.

- Ты выглядишь намного лучше, чем раньше, - Лукреция окинула своего нового шефа придирчивым взглядом.

- Да? Спасибо, - пожал плечами Ходжо, и отпил из бокала три глубоких глотка. - Я предпочел бы выглядеть, как гоблин из замка Джаррета, только бы вернуть обратно Гаста.

- Мы справимся, - Лукреция положила руку ему на локоть.

Ее голос звучал настолько уверенно, что Ходжо даже захотелось с ней согласиться.

- Надеюсь. Побудешь здесь немного? Я пойду покурю, а потом провожу тебя домой.

Она кивнула. Ходжо тотчас же поднялся и вышел в коридор.

В комнате для курения никого не было. Глухо шумел работающий на полную мощность вентилятор. Ходжо сел в кресло и щелкнул зажигалкой.

Пора было бросать курить. Эта мысль неожиданно пришла ему в голову и удивила его самого. Он не курил, когда только пришел на научный этаж и занимался спортом четыре раза в неделю. Он почти забыл... Теперь он курил, как паровоз и тренировки почти сошли на нет.

Однако он закурил. И машинально уставился пустым взглядом в зеркало напротив. Из зеркала на него смотрел новый шеф мидгарской центральной лаборатории и глава всего научного отдела Шин-ры. Всего-навсего двадцати семи лет от роду.

Стояла середина июля. Было так жарко, что никакой вентилятор особенно не спасал. Но по крайней мере здесь, в курилке, можно было свободно ослабить галстук и расстегнуть эту дурацкую отутюженную рубашку.

Ходжо затянулся. Да, он не был больше похож на немытого по три дня и растрепанного гоблина из дома Джаррета. Но вряд ли он полностью осознавал, насколько изменился, когда привел себя в порядок.

Но доктор думал о другом. Он молча наслаждался одиночество и чем-то, похожим на тишину. Он думал о Гасте. Обо всем, что их связывало со времени первой встречи и обо всем, что терял с его уходом. И дело было вовсе не в том пьяном вечере после открытия Дженова-проекта, в том, что Ходжо так старался стереть из памяти.

Дело было в том, что Гаст был действительно потрясающим ученым. Ученым, которому при всем трудоголизме и амбициях Ходжо, он даже в подметки не годился.

"Я вижу, эксперимент удался."

Слова Гаста прозвучали в сознании Ходжо, как отдаленный, бесцветный отзвук, не вызвавший никаких эмоций. Но он почти почувствовал слезы на своих щеках.

Он вздрогнул и мотнул головой, отгоняя воспоминания. Тогда он предал себя. И свою еще несбывшуюся любовь.

Любовь, которой теперь было сбыться уже не суждено.

"Но я сразу узнал тебя", - невольно подумалось ему.

Хорошо, если они с Лукрецией будут счастливы.

Тишину резко вспорол звук мобильника. Ходжо полез в карман рубашки и поднес трубку к уху.

- Ходжо слушает, - его голос прозвучал холодновато и негромко.

- Ходжо?! - удивленный голос в трубке принадлежал никому иному, как Винсенту Валентину, начальнику охраны президента.

Конец тринадцатой главы

<< || >>

fanfiction